"Евгений Лукин. Нон-фикшн: В защиту логики (Заметки национал-лингвиста)" - читать интересную книгу автора

Кстати, хорошее определение литературного приема, именуемого
фантастикой: вранье, ведущее к правде. Однако обаятельнейший персонаж Федора
Михайловича несколько смягчил выражения: когда речь заходит о правоте, а тем
более о целостности мира и рассудка, собственному вранью не просто
поклоняются - ему верят, самозабвенно и безоглядно. До возникновения
зрительных и звуковых образов.


* * *

Боюсь, моя неотцентрованная аргументация зацепила рикошетом не только
противников, но и некоторых любителей фантастики - из тех, что искренне
полагают ее выдумкой, созданной исключительно для их развлечения:
"Позвольте, позвольте! Мы ж не в позапрошлом веке живем. Истинность или
ложность свидетельств легко установить с помощью... да хотя бы камер
слежения!"
Увы, камеры слежения лгут сплошь и рядом. Говорю вам это как поклонник
бокса (наименее лицемерного из человеческих занятий). Одна камера при
повторе эпизода утверждает, что удар пришелся вскользь, другая - что в самую
точку, третья - что удара не было вообще. Поэтому судьи и полагаются по
старинке на собственные опыт и интуицию.
Как тут не вспомнить древнюю притчу о трех слепцах, ощупывавших слона!
Но ведь и зрячие ведут себя подобно слепым: один видит только ногу, другой -
только хвост, третий - только хобот. И каждый готов ради правды взойти на
эшафот.
Скажете, преувеличиваю? Как это можно, имея глаза, не увидеть?
А вот как.
Шли два приятеля, два взрослых человека мимо кинотеатра, где крутят
старые фильмы, - и заметили на афише нестерпимо знакомое название. Картину
эту они смотрели в детстве не раз и не два. Захватывающая была картина.
Особенно заставлял содрогаться эпизод, когда из тумана выползало орудие
величиной с фабричную трубу, выстрелом из которого злодей собирался разом
уничтожить человечество. Перемигнулись приятели - и решили зайти поглядеть,
над чем же это они обмирали от сладкого ужаса лет двадцать назад. Честно
сказать, ждали разочарования. Однако после сеанса вывалились оба на улицу в
полном восторге, изнемогая от хохота. То, что они по ребячьей наивности
принимали за боевик, на поверку обернулось пародией. Причем самыми
уморительными оказались именно те кадры, когда выезжала из тумана жуткая
пушка. По стволу ее, как теперь выяснилось, шествовал дворник с метлой - и
подметал. К выстрелу готовил. А то, знаете, стояла в бункере, запылилась.
Иными словами, пушку приятели в детстве - видели, дворника - нет. Не
вписывался он в мировую катастрофу.
И обратите внимание, с какой восхитительной точностью укладывается
приведенный случай в систему образов притчи: хобот - пушка, дворник - хвост,
а слон - это кадр в целом.
Давно известно, что человек воспринимает окружающий мир в большей
степени мозгом, нежели органами чувств. Вот почему мы столь часто слышим не
то, что нам сказал собеседник, а то, что ожидали от него услышать.
Еще одна тонкость. Возьмите любую анонимку. Если ее автор не является
потенциальным клиентом психушки, особого разгула фантазии в тексте вы не