"Н.Лухманова. Девочки (повесть) " - читать интересную книгу автора

- И-их, как хорошо, сударыня вы моя! Зимой теперь поседки
(посиделки).идут у нас, девки в одну избу понабьются, прядут, песни поют,
хохочут, парни в гости найдут, семячек принесут, жамок... Опять свадьбы
теперь играют... хорошо-о...
И няня, крепостная бабушки, доставшаяся моей матери в приданое, бросала
работу и уставляла глаза в угол кухни. Сколько я ее помню, она всегда
тосковала о своей деревне, хотя, взятая оттуда десяти лет, более уже не
покидала Петербурга и свою дочь, родившуюся у нас, отдала впоследствии в
модный магазин и вырастила полубарышней, не имевшей понятия о крестьянской
жизни...
Посреди кухни была самая таинственная и привлекательная вещь: большое
железное кольцо, ввинченное в половицы. Когда за него тянули, в полу
мало-помалу открывалась черная четырехугольная дыра и виднелось начало
лестницы, но куда она вела - этого я никак не могла понять. Мне объяснили,
что это люк, просто люк. В моем детском воображении слово это принимало
самые фантастические образы: то мне казалось, что это подземный сад, потому
что из него вытаскивали морковь, зеленый лук, огурцы, то, напротив, я
думала, что это волшебный пряничный домик, полный сахара, миндаля, орехов и
других сластей. В то же время слово это было полно и ужаса, потому что няня
моя, боясь, чтобы я когда-нибудь не полезла туда вслед за нею, уверяла, что
там живет громадная семихвостая крыса, которая схватит меня, если только я
наклонюсь вниз, в открытый люк.
Когда мне было пять лет и воображение мое настолько развилось, что я
могла давать оценку разным явлениям, то я часто свой страх или восхищение
выражала одним словом - "люк". Я говорила: "черно, как люк; страшно, как в
люке", или: "так много, много всего хорошего, точно наш люк!"
Во время вечерних сидений в кухне никогда не обходилось без того, чтобы
няня не говорила Марфуше:
- Подержи детей, я слазаю в люк достать им гостинца.
И вот, с замиранием сердца, обхватив руками Душку, я ждала, когда
скрипнет подъемная дверь, которую няня тянула за железное кольцо, откроется
черная громадная пасть, в которой мало-помалу исчезала фигура няни со свечой
в руке. Мысль о семихвостой крысе, о громадном страшном подземелье какими-то
бесформенными видениями носилась в моем воображении, и я не спускала глаз с
люка до тех пор, пока темнота в нем не начинала снова розоветь и из нее не
выплывала наконец фигура няни, несшей на этот раз, кроме свечи, еще и
решето, в котором были разные вкусные вещи.
Что думал в то время брат Федя, я не знаю, но мне кажется, что он, так
же как и я, верил в семихвостую крысу: по крайней мере, его большие голубые
глаза выражали такой же ужас, как и мои, и, пока няня находилась в погребе,
он сидел тихо, прижавшись к своей Марфуше. Часть лакомств отсылалась в
горницы старшим мальчикам, остальное давали нам.
- Няня, крысу видела? - спрашивала я.
- Видела, сударыня, сидит тихо, глазищи большие и семь хвостов
шевелятся.
- Няня, она тебя не тронула?
- Нет, нет, голубочка, она только на детей бросается.
- Почему на детей?
- Потому что дети бывают злые, они у нее раз маленьких крысят отняли и
утопили; помнишь, как Андрюшенька?..