"Пьер Лоти. Роман одного спаги" - читать интересную книгу автора

С наступлением вечера посвежело, ветер с океана принес умирающим
облегчение. Возможно, это случится завтра. Ну а пока Жан стал спокойнее, и
голова у него уже не такая горячая.
С самого утра внизу, на улице, перед дверью сидела на корточках
маленькая негритянка, принимавшаяся от смущения, если кто-то проходил мимо,
играть на песке в бабки белыми камешками. Стараясь не привлекать внимания,
прячась из опасения, что ее прогонят, она не решалась ни у кого ни о чем
спрашивать, но твердо знала: если спаги умрет, его вынесут через эту дверь,
чтобы отправить на кладбище Сорр.


XIX

Лихорадка не отпускала Жана целую неделю, каждый день к полудню
начинался бред. Из-за усилившихся приступов жизнь его опять оказалась в
опасности. Но непосредственная угроза все-таки миновала, болезнь отступила.
Ах, эти палящие полуденные часы, самые страшные и тягостные для
больных! Тем, кому довелось перенести лихорадку на берегу африканских рек,
знакомы такое смертоносное оцепенение и сонливость. Незадолго до полудня Жан
засыпал, погружаясь в состояние, близкое к небытию, населенное смутными
видениями, липким туманом страдания. Время от времени он чувствовал, что
умирает, и на какое-то мгновение терял сознание. То были минуты успокоения.
К четырем часам он просыпался и просил воды; видения растворялись,
отступая в дальние углы палаты, за белый полог, а потом и вовсе пропадали.
Только голова сильно болела, словно налитая расплавленным свинцом; затем
приступ проходил.
Среди образов - ласковых или угрожающих, реальных или воображаемых, -
бредивший раза два или три как будто бы различил любовника Коры; стоя у
кровати, тот смотрел на него с сочувствием, но исчезал, лишь Жан поднимал
глаза. Конечно, это был сон, похожий на те смутные видения, в которых
больному являлись знакомые люди из родной деревни со странными, искаженными
лицами. Но удивительная вещь, с тех пор Жан не испытывал к сопернику
ненависти.
А однажды вечером - уже воочию - он и в самом деле увидел его перед
собой в том же мундире, как тогда у Коры, с двумя офицерскими нашивками на
синем рукаве. Не отводя огромных глаз, Жан слегка приподнял голову и
протянул вперед ослабевшую руку, словно проверяя, есть ли тут кто.
Заметив, что его узнали, молодой человек, прежде чем исчезнуть, как
обычно, сжал пальцы Жана, вымолвив одно лишь слово:
- Простите!
На глаза спаги навернулись слезы, первые слезы, и он почувствовал
облегчение.


XX

Дело быстро пошло на поправку. Как только отпустила лихорадка,
молодость и сила взяли свое. Но бедного Жана по-прежнему терзали
воспоминания, он жестоко страдал. В иные минуты его охватывало безумное
отчаяние, в голове теснились мысли о свирепой мести; однако длилось это