"Юрий Лощиц. Григорий Сковорода " - читать интересную книгу автора

"Странствования" паломнический дневник Барского. Читаешь эту книгу - и будто
сам идешь по раскаленной солнцем каменистой дороге, в соломенном капелюхе и
черном плаще пилигрима, с посохом в руке и торбою за спиной. Радуя взгляд
черепичными кровлями и зеленью садов, возникают впереди города. В путевых
гостиницах к паломникам отношение чаще всего приветливое - им дают постель
со свежим бельем, бесплатный ужин, а иногда и кружку вина. В монастырских
общежитиях страннику, по древнему обычаю, торжественно омывают ноги, а потом
зовут его к общей братской трапезе.
Но часто приходится ночевать в каком-нибудь заброшенном амбаре или под
открытым небом, на стогу сена, а то и просто под деревом, на старых его
корнях. В дороге паломник держится, как правило, одною лишь милостыней: кто
сунет в руку тяжелую монету, кто виноградную кисть, но кто и обругает, и в
спину толкнет, чтоб не попрошайничал. Разнообразна жизнь странника, до слез
разнообразна.
Но когда впечатлительный юноша перелистывает страницы захватывающего
путевого дневника, его воображение уже не способны охладить никакие, пусть
даже самые мрачные картины перенесенных другим человеком лишений. Одни лишь
лучезарные дали и видятся ему впереди.
В 1750 году через Киев проезжал небольшой отряд русских служилых людей,
направляющихся к "Токайским горам" - виноградной житнице Венгрии. Возглавлял
экспедицию полковник Гавриил Вишневский, которому после смерти его отца,
генералмайора Федора Вишневского, правительство поручило возглавить русскую
колонию в Токае. Оттуда уже в течение нескольких десятилетий к
императорскому двору ежегодно поставлялись лучшие сорта венгерских вин. В
составе экспедиции, следовавшей через Киев, находился и священник - в Токае
у колонистов была своя церковь.
Почетное звание придворного уставщика вдруг пригодилось Сковороде. То
ли кто-то порекомендовал его Гавриилу Вишневскому на свободную должность
регента при заграничной церкви, то ли они знали друг друга со
времен коронации Елизаветы Петровны - словом, из Киева отряд выехал с
новым лицом в своем составе.
Вот и Григорию Сковороде пришел час ступить на странническую дорогу,
отправиться, как говорят на Украине, "в мандры", в "мандрйвку". С Академией,
как мы видим, он расстается несколько неожиданным образом - не как
профессиональный паломник и не в качестве студента, официально
откомандированного на доучивание за кордон.
Ехали через Острог, через Почаев, мимо знаменитой его Лавры, через
богатый каменным строением Львов, той самой дорогой, по которой и Василий
Барский прошел. Когда перевалили через Карпатские горы, открылись внизу
голубые дубравы и плодородные поля Семиградья.
Скрипели на дорогах обозы, сочились дегтем тележные оси, одни двигались
на запад, другие поспешали на восток, кто верхами, кто пешком каждый по
своему делу; в праздничных нарядах прихожанки с какого-нибудь хутори до
ближайшего селения; с пятнами пота между лопаток, с осунувшимися лицами
шествовали богомольцы к отдаленному монастырю; теснясь к обочине, группкою
плелись нищие слепцы в седых от пыли лохмотьях; сверкая спицами, с грохотом
проносились почтовые экипажи; прискакивал и волочил ногу вечный дут рак, с
не прикрытой от солнца головой, не уставая щедро улыбаться всем и каждому,
шел, сам не зная куда, откуда и когда, - просто нравилось ему идти,
бормотать что-то и улыбаться; после ночного перехода отдыхала в тени