"Егор Лосев. Резервисты " - читать интересную книгу автора

назад, а из укрытия повалил дым. Я схватил трубку полевого телефона, что-то
заорал, но в этот момент наша артиллерия открыла огонь, все ориентиры были
пристреляны за годы с точностью до миллиметра, поэтому снаряды ложились
вплотную, и мир вокруг меня перевернулся.
Мишаню сильно контузило, от пацанов в укрытии осталась каша, которую
раввин и добровольцы с крепкими нервами отскребали весь день.
Впервые смерть прошла рядом с нами. Все реагировали по разному. Местные
прикалывались, выясняя при помощью детской считалочки, кто следующий, только
при этом в их глазах стояла растерянность. Я старался не вникать в это. От
судьбы все равно не уйдешь.
В часть Мишаня вернулся быстро, скрыв от врачей, что после контузии, по
его собственным словам, голова временами становилась похожей на сломанный
телевизор, программы переключались сами, мельтешили помехи, в глазах рябило.
Но главное, в его голову запала идея фикс - отомстить за пацанов. Это и
послужило причиной, по которой он стал снайпером. Пройдя подготовительные
курсы, Мишаня вернулся к нам с новеньким "ремингтоном" М24 с оптическим
прицелом и полученными досрочно сержантскими нашивками.
Сержанта мы обмыли во время очередной увольнительной, махнув с палаткой
в Хуршат-Таль. В кемпинге было мало народу и мы офигительно расслабились;
Габассо, естественно, припер текилу, Леха, как настоящий украинский еврей,
притащил горилку с салом, а я, для разнообразия, принес бутылку граппы.
Pядом с нами отдыхала только компания молодежи, а наутро мы обнаружили, что
оставленные на опохмелку две коробки черешни исчезли из холодильника, но
зато около машины соседей появилась гора косточек, a сами они плескались в
озере неподалеку. Тогда-то мы и увидели, как у Миши "срывает башню", левое
веко у него задергалось, глаза остекленели, и, зарычав "Порву!", он
подхватил мою саперную лопатку и двинул к озеру. Мы вчетвером еле-еле
держали Мишаню, пока он скрипел зубами. Спас ситуацию Зорик, достав "эндуру"
(тактический нож, предмет зависти всего батальона), он отжал задвижку
бензобака соседской "Субару", вытерев и закрыв нож, протянул его Мишане,
сказав "держи, сержант, подарок!"
Мишаня резко остыл, не веря своему счастью, смотрел на "эндуру" еще
минут пять. Зорик тем временем ссыпал в бензобак пакет сахара и захлопнул
крышку. Мишаня, все еще не оклемавшись, только и смог выдавить: "Спасибо,
братан!".
Мы уехали, оставив записку, мол, нехорошо воровать, так и машина может
сломаться.
На следующий день, на базе Зорик хвастал новым ножиком "чинук",
присланным добрым дядей из Америки. Зорик вообще был помешан на ножах и на
пулемете "негев", который таскал по долгу службы. Новый нож нам сначала не
понравился, форма какая-то непривычная, но все потом оценили качество и
крепость конструкции. Нож был сделан как маленький танк, толстое лезвие было
мощным и в тоже время бритвенно острым. В тот день Зорик побрил предплечья у
половины батальона, демонстрируя остроту лезвия. В инструкции было написано,
что фиксатор чинука выдерживает нагрузку 350 кг, полдня рота думала, как это
можно проверить, но к счастью не придумала. Нож с честью прошел все
испытания. В ту увольнительную я тоже купил себе нож - большой солдатский
"викторинокс", но хвастаться новинкой постеснялся. "Викс" явно проигрывал
"чинуку" в крепости, но за то у него имелась куча полезных инструментов.
До следующей контузии Мишане удалось подстрелить двух террористов. Во