"А.Ф.Лосев. Поздний эллинизм ("История античной эстетики" #6) " - читать интересную книгу автора

переселении душ в разные существа и предметы, или концепция вечного
круговорота душ (14, frg. 8). Вместе с открытием души как самостоятельного
начала появилось и чувство связанности души телесным началом, чувство
грехопадения, жажды преодолеть телесное начало и такого возмездия за грехи,
в результате которого можно было бы надеяться на полное очищение. Таким
образом, пифагорейство и связанный с ним платонизм были отдаленными
предшественниками христианства, правда, еще в пределах чисто языческого
политеизма. Для безличного понимания души в пифагорействе характерна
концепция души у Филолая как самодвижного числа, откуда делается понятной и
связь концепции души и числа в пифагорействе (18, frg. 11).
На почве основного учения о числе возникала в пифагорействе и весьма
оригинальная арифметика, придававшая пластичный и жизненный смысл решительно
каждому числу: единица трактовалась как абсолютная и неделимая единичность,
двоица - как уход в неопределенную даль, троица - как оформление этой
бесконечности при помощи единицы, то есть как первое оформление вообще,
четверица - как первое телесное воплощение этой триадичной формы и т.д.
Таковы тексты Феофраста об единице и неопределенной двоице (58 В 14), Эврита
(45, frg. 2), Аэция - об единице, четверице, десятке, о числовой гармонии, о
геометризме чисел и пр. (58 В 15), Аристотеля - о троице (В 17), как и у
Иона Хиосского (36 А 6, В 1.2), Аристотель так же - о числах и гармонии (58
В 4), и о семерке (В 27), вообще о чете и нечете (В 28). Все эти открытия
вызывали неимоверный восторг, доходивший до мистических ощущений. Там же,
где не было откровенной мистики, была самая откровенная эстетика. "Из форм
тел самое прекрасное - шар, из форм плоскостей - круг" (58 С 3). Вполне
понятно, что у пифагорейцев вызывали восторг первые операции над числами,
понятия чета и нечета, суммирование первых четырех чисел в виде десятки, и
потому священность декады (44 А 13), соотношение чисел в виде разного рода
пропорций (18, frg. 15; 44 А 24; 58 В 2) и пр. Стоит лишь прочитать
указанный только что фрагмент из Спевсиппа, чтобы понять, какие восторги
переживались пифагорейцами при разных операциях и комбинациях четных и
нечетных чисел даже в пределах первой десятки. Уже Пифагору приписывали
открытие так называемой пифагоровой теоремы (58 В 19), установление суммы
углов треугольника (В 21), открытие пяти правильных геометрических тел (44 А
15). Пифагорейцам приписывали открытие вращения земли и движения ее вокруг
мирового огненного центра (44 А 1. 21; 51, frg. 1. 5; 58 В 37; ср. 36). О
мировом огненном центре (он же - Гестия - "очаг вселенной", "дом Зевса",
"мать", "алтарь богов", "связь и мера природы", 44 А 16. 17) читаем у
пифагорейцев вообще не раз.
Уже ранние пифагорейцы, по преданию, при помощи наблюдения над
металлическими пластинками разных размеров или сосудов с разным наполнением
водою установили числовые отношения, характерные для кварты (4/3), квинты
(3/2) и октавы (2/1), которые тут же объединялись с общеизвестными
материальными стихиями или с правильными геометрическими телами (18, frg.
12. 14); и уже тем более позднейшие (Архит 47 В 1. 2; 58 В 18). Стремление
решительно все на свете представлять зрительно и пластически было здесь
гораздо сильнее трезвого и научного эмпиризма. Тоны, полутоны и еще меньшие
деления тона были созданы у пифагорейцев со всей точностью, превышающей даже
точность новоевропейской акустики (44 В 6; 36 В 5; 47 А 16, 19а). Мало того,
эта физически-арифметически-акустическая концепция распространялась на весь
космос (и это проводилось вполне сознательно, 47 В 1), так что этот