"А.Ф.Лосев. Аристотель и поздняя классика ("История античной эстетики" #4) " - читать интересную книгу автора

содержа видовые различия, в основе суть нечто "одно", а именно - живые
существа. Тут везде род так же присутствует одинаково, как и в предыдущем
случае одинаково присутствует материя (1016 а 24-32).
г) "Далее, единым называются вещи, смысл которых, высказывающий их
чтойность (to ti ёn einai, об этом центральном понятии онтологической
эстетики Аристотеля речь будет идти ниже), является неделимым в отношении
другой вещи, обнаруживающей свою чтойность, так как всякий смысл, взятый сам
по себе, делим, расчленим". Всякая вещь, пребывающая в движении, например
увеличивающая или уменьшающая свою величину, по смыслу своему остается тою
же самой. И вообще едино то, в чем мышление видит одинаковую чтойность. Тут
не может быть разделения ни по времени, ни по пространству, ни по смыслу.
Так, человек, какой бы он ни был в своей жизни, есть человек и,
следовательно, нечто одно, единое: он есть живое существо и, следовательно,
одно живое существо; он есть величина и, следовательно, одна величина (1016
а 32 - 1016 b 6). Ясно, что Аристотель, говоря об единстве чтойности
отдельно от единства рода, достаточно ярко оттеняет спецификум чтойности и
присущего ему единства, которые не присущи никаким другим логическим
конструкциям. Единство в чтойности не есть ни вещное единство качеств и
субстанций, ни непрерывность свойств, ни родовое единство формально
разъединенных предметов. Чтойность имеет свое специфическое единство.
Башмак, как простая совокупность вещей, из которых он состоит, есть некое
единство. Но гораздо большее единство в том, когда это не просто
совокупность вещей, но именно такая совокупность, которая есть башмак (1016
b 11-17).
Аристотель дает еще одну формулировку различных значений термина
"единое" (1016 b 31-1017 а 2). А именно, он различает 1) нумерическое
единство (cat'arithmon), 2) эйдетическое единство (cat'eidos), 3)
формально-родовое единство (cata genos) и 4) пропорциональное единство
(cat'analogian). Когда мы говорим о нумерическом единстве, то тут мыслится
единой материя, то есть имеется две или много вещей, у которых одна и та же
материя. Ясно, что это то самое единство, которое он выше назвал
"эйдетической неразличимостью субстрата". Вода нумерически есть одно и то же
именно потому, что материя ее - одна и та же, хотя конкретно много бывает
разных видов и состояний воды. Далее, говоря об эйдетическом единстве, мы
мыслим единой уже не материю, но смысл (eidei d'on ho logos heis); говоря о
родовом единстве, мыслим единым то, что "принадлежит одной и той же
категориальной схеме"; и, наконец, говоря о пропорциональном единстве,
мыслим единство отношений, как едины, например, отношения 2:4 и 8:16. Из
этих последних трех значений сразу ясно только родовое единство, которое,
конечно, вполне тождественно с тем, о котором было упомянуто выше. Остаются,
в новой формулировке, эйдетическое и пропорциональное единства, которые
необходимо сравнить с вышеустановленными типами единства - с единством
непрерывности и единством чтойности. Что единство в смысле непрерывности не
может соответствовать единству эйдетическому и пропорциональному, это ясно
из того, что непрерывность мыслится здесь Аристотелем как пространственная
непрерывность. Это - непрерывность движения (ср. X 1 1052 b 25-28).
Остается, следовательно, единство чтойности в первой формулировке
сопоставлять сразу с эйдетическим и пропорциональным единством во второй
формулировке. Что эйдос входит в понятие чтойности, об этом мы пока сейчас
не будем говорить. Что же касается пропорционального единства, то оно как