"Jack London. The Sea Wolf (англ., с подстрочником) " - читать интересную книгу автора

Thereafter, fore and aft, I was known by no other name, until the term
became a part of my thought-processes and I identified it with myself,
thought of myself as Hump, as though Hump were I and had always been I.

Я не хныкал, но лицо у меня, вероятно, кривилось от боли. Собравшись с
силами, я стиснул зубы и проковылял от камбуза до кают-компании и обратно
без дальнейших злоключений. Этот случай имел для меня двоякие последствия:
прежде всего я сильно ушиб коленную чашечку и страдал от этого много месяцев
-- ни о каком лечении, конечно, не могло быть и речи, - а кроме того, за
мной утвердилась кличка "Хэмп", которой наградил меня с юта Волк Ларсен. С
тех пор никто на шхуне меня иначе и не называл, и я мало-помалу настолько к
этому привык, что уже и сам мысленно называл себя "Хэмп", словно получил это
имя от рождения.


It was no easy task, waiting on the cabin table, where sat Wolf Larsen,
Johansen, and the six hunters. The cabin was small, to begin with, and to
move around, as I was compelled to, was not made easier by the schooner's
violent pitching and wallowing. But what struck me most forcibly was the
total lack of sympathy on the part of the men whom I served. I could feel my
knee through my clothes, swelling, and swelling, and I was sick and faint
from the pain of it. I could catch glimpses of my face, white and ghastly,
distorted with pain, in the cabin mirror. All the men must have seen my
condition, but not one spoke or took notice of me, till I was almost
grateful to Wolf Larsen, later on (I was washing the dishes), when he said:

Нелегко было прислуживать за столом каюткомпании, где восседал Волк
Ларсен с Иогансеном и шестерыми охотниками. В этой маленькой, тесной каюте
двигаться было чрезвычайно трудно, особенно когда шхуну качало и кидало из
стороны в сторону. Но тяжелее всего было для меня полное равнодушие людей,
которым я прислуживал. Время от времени я ощупывал сквозь одежду колено,
чувствовал, что оно пухнет все сильнее и сильнее, и от боли у меня кружилась
голова. В зеркале на стене кают-компании временами мелькало мое бледное,
страшное, искаженное болью лицо. Сидевшие за столом не могли не заметить
моего состояния, но никто из них не выказал мне сочувствия. Поэтому я почти
проникся благодарностью к Ларсену, когда он бросил мне после обеда (я в это
время уже мыл тарелки):


"Don't let a little thing like that bother you. You'll get used to such
things in time. It may cripple you some, but all the same you'll be learning
to walk. "That's what you call a paradox, isn't it?" he added.

- Не обращай внимания на эти пустякиПривыкнешь со временем. Немного,
может, и покалечишься, но зато научишься ходить. Это, кажется, называется
парадоксом, не так ли? - добавил он.


He seemed pleased when I nodded my head with the customary "Yes, sir."