"Джек Лондон. Клянусь черепахами Тасмана (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

островов, раскинувшихся под палящим тропическим солнцем.
Рассказ невольно захватил Фредерика, и, когда Том кончил говорить, в
душе его появилось какое-то странное чувство опустошенности. Фредерик
вспомнил свое детство, когда он сосредоточенно рассматривал иллюстрации в
стареньком учебнике географии. Он тоже мечтал об удивительных приключениях
в дальних краях и хотел бродить сияющими дорогами. И он собирался уехать
куда-нибудь, но на долю его достались только работа и выполнение долга.
Быть может, в этом и была разница между ним и Томом. Быть может, в этом и
заключался секрет нездешней мудрости, светившейся в глазах брата. На
какое-то мгновение, смутное и мимолетное, он взглянул на мир глазами
брата. Он вспомнил резкую реплику Полли: "Вы проглядели романтику. Вы
променяли ее на дивиденды". Да, она права, но несправедлива к нему. Ему
тоже хотелось романтики, но под рукой всегда была неотложная работа. Он
трудился, как вол, не зная покоя ни днем, ни ночью, и его никогда не
покидало чувство ответственности. Но он не знал любви, не бродил по свету,
а именно этим была наполнена жизнь его брата. А что сделал Том, чтобы
заслужить это? Мот и бездельник, распевающий пустяковые песенки.
Он же, Фредерик, видный человек. Он собирается выдвинуть свою
кандидатуру на пост губернатора Калифорнии. Да, но кто придет к нему и из
любви будет придумывать успокоительную ложь?
Мысль о собственном благосостоянии, казалось, вызывала теперь только
сухость и неприятный вкус во рту. Собственность! Теперь он уже видел все
по-другому: одна тысяча долларов была, как две капли воды, похожа на любую
другую, и каждый день, прожитый им, похож на любой другой день. Он так и
не увидел стран, изображенных на картинках в учебнике географии. Он так и
не ударил своего врага, не прикурил сигары от спички, зажженной рукой
женщины. "Человек не может спать сразу на двух кроватях", - сказал как-то
Том. Фредерик поежился, попытавшись сосчитать свои кровати и одеяла. Но
сколько бы их ни было у него, ни один человек не приедет издалека, с конца
света, чтобы пожать ему руку и воскликнуть: "Клянусь черепахами Тасмана!"
Что-то в этом роде Фредерик и сказал Полли. В словах его можно было
уловить жалобу на несправедливость существующего порядка вещей. И она
ответила ему:
- Иначе и быть не могло. Отец заслужил это. Он никогда не торговался.
Он прожил великолепную жизнь и щедро расплачивался за все. А вы
поскупились. Вы берегли свои сосуды и деньги, вы ни разу не промочили ног.


VI

Однажды поздней осенью все собрались у большого кресла, в котором
лежал Капитан Том. Сам того не ведая, он продремал весь день и, едва
проснувшись, потребовал свое укулеле и прикурил сигарету от спички,
которую зажгла ему Полли. Но он не притронулся к струнам, он ежился и
говорил, что ему холодно, хотя в огромном камине весело потрескивали
сосновые дрова.
- Это хороший признак, - сказал он, не заметив, как склонились к нему
присутствовавшие, чтобы услышать его слабеющий голос. - Холодок расшевелит
меня. Нелегко выгнать из крови тропический жар. Я уже подумываю, что можно
отправляться на Кускоквим. Весной, Полли, мы отправимся в путь на собаках,