"Дэвид Лодж. Мир тесен" - читать интересную книгу автора

- Ни за что бы не подумал, что вы занимаетесь бегом.
- Это трусца, а не бег. Бег - это спорт, трусца - наказание.
- Так вам это не нравится?
- Нравится? Ты шутишь? Я занимаюсь этим только ради здоровья. После я
чувствую себя ужасно, но в этом, наверное, и есть польза. И к тому же это
очень модно в американских академических кругах. Успех у нас состоит не
только в том, сколько статей ты опубликовал в прошлом году, но и сколько
километров ты пробегаешь по утрам.
- Похоже, здесь это тоже входит в моду, - сказал Перс - Впереди бежит
какая-то девушка. Но я не понимаю, профессор Цапп, зачем вам беспокоиться об
успехе? Вы и так знамениты.
- Важно не только добиться успеха, но и сохранить его, Персик. И не
забывать о торопливых молодых людях. - Кто это такие?
- Ты не читал книгу Корнфорда "Microcosmografia Academica"? Я могу
цитировать ее наизусть: "Откуда-то снизу вы слышите нарастающий топот - это
движутся безжалостные полчища торопливых молодых людей. И вы догадываетесь,
куда они торопятся. Они торопятся убрать вас с дороги".
- А кто такой Корнфорд?
- Ученый - классик начала XX века, развивал идеи Фрейда и Фрэзера. Ты,
наверное, знаешь, что Фрейд описывал первобытное общество как племя, в
котором сыновья убивают отцов, когда те становятся старыми и немощными,
чтобы завладеть их женщинами. В современном академическом обществе они
присваивают себе наши гранты. И, разумеется, наших женщин.
- Все это очень интересно, - сказал Перс. - Примерно о том же пишет
Джесси Уэстон в книге "От ритуала к роману".
- Ага, идея в целом та же самая. Кроме того, что в легенде о Святом
Граале герой возвращает королю мужскую силу. А по версии Фрейда, сынки
оскопляют своих отцов. И, по-моему, это больше похоже на правду.
- И потому вы бегаете трусцой?
- И потому я бегаю трусцой. Дать им понять, что меня рано списывать в
тираж. Вообще, я еще не все взял от этой жизни. Я хочу стать самым
высокооплачиваемым профессором-филологом в мире.
- Сколько же вы хотите получать?
- Сам не знаю. Это и держит меня в напряжении. Люди нашей профессии,
которые забрались на самый верх, не любят рассказывать, сколько им платят.
Возможно, я и есть, сам того не ведая, самый высокооплачиваемый
профессор-филолог в мире. Всякий раз, как я грожусь уйти из университета,
мне добавляют пять тысяч.
- А вы и в самом деле хотели бы уйти из университета, профессор Цапп?
- Нет, конечно. Просто я не хочу, чтобы меня воспринимали как нечто
само собой разумеющееся. В наши дни нет смысла менять один университет на
другой. А раньше именно таким образом вы могли сделать себе карьеру.
Существовала всеми признанная иерархия учебных заведений, и ваш успех
определялся положением на этой лестнице. Считалось, что самые интересные
люди сосредоточены в горстке заведений типа Гарварда, Йеля, Принстона и им
подобных, и, чтобы играть по-крупному, нужно попасть в одно из таких мест.
Теперь все иначе.
- Разве?
- Да-да. Время престижных кампусов миновало. Это отживающая технология,
как железные дороги и типографии. Вот, кстати, взгляни наэтоткампус -