"Дэвид Лодж. Мир тесен" - читать интересную книгу автора

например, баранина, которую мы едим. По-английски это mutton, а
по-французски словом mouton обозначается и мясо, и само животное. Поэтому
по-французски нельзя сказать dead as mutton
- На вкус это скорее мертвая овца, чем баранина, - сказал Перс,
отодвигая тарелку. К столу, за которым они сидели, подошла официантка с
ярко-желтыми кудряшками. Перед собой она толкала тележку, на которой
стопками стояли тарелки с недоеденным обедом.
- Больше не будешь, сынок? - спросила она. - Я тебя понимаю. Казенная
еда.
- Вы написали стихотворение? - спросила Анжелика. - Сегодня вечером вы
его прочтете. Для этого вам надо будет подняться на верхний этаж
общежития. - Там ваша комната? - Нет.
- Тогда зачем подниматься? - А вы увидите.
- Тайна, - улыбнулась Анжелика, наморщив нос. - Это я люблю.
- В десять вечера на последнем этаже. К тому времени уже взойдет луна.
- Может быть, это просто предлог, чтобы назначить мне свидание?
- Но вы же сами сказали, что ваша тема - любовные романы...
- И вы решили снабдить меня материалом? Вы знаете, его у меня и так
больше чем достаточно. Я прочла сотни любовных романов: античные,
средневековые, эпохи Ренессанса, современные... Гелиодор и Апулей, Кретьен
де Труа и Мэлори, Ариосто и Спенсер, Ките и Барбара Картленд. Материала
хватит. Теперь мне нужна теория, чтобы все это объяснить.
- Теория? - встрепенулся Филипп Лоу, сидящий за несколько приборов от
Перса и Анжелики. - Не будите во мне зверя. Когда я слышу это слово, я
хватаюсь за пистолет
- Возможно, кто-то из вас знает, что я живу в городе, известном своими
барами и ночными клубами со стриптизершами. И, как мне говорили, - сам-то я
по таким заведениям не хожу, - как мне говорили люди знающие, например
устроитель нашей конференции, мой старый друг Филипп Лоу, завсегдатай этих
клубов (тут иные слушатели, оскалив зубы, обернулись на Филиппа Лоу, а он
покраснел до корней серебристых волос), девушки сбрасывают одежды прямо на
глазах у посетителей еще до начала танца. Но это отнюдь не стриптиз, а
скорее женская раздевалка или танцевальный эквивалент интерпретационного
заблуждения относительно раскрываемости смысла, согласно которому, срывая с
художественного текста его риторические одежды, мы якобы обнаруживаем под
ними голые, лежащие в его основе факты. Более действенную метафору процесса
чтения текста нам предлагает классическая традиция стриптиза, восходящая к
танцу Саломеи с семью покрывалами и более ранним мифам, которая продолжает
жить в девальвированных формах в притонах вашего Сохо. Танцовщица дразнит
публику, а текст - читателя, обещая ему полное откровение, которое, впрочем,
откладывается до бесконечности. Покрывало за покрывалом, одежда за одеждой
постепенно сбрасываются, но возбуждает отнюдь не процесс раздевания, но его
отсрочивание, поскольку, как только тайное становится явным, интерес к нему
пропадает и мы жаждем новой тайны. Увидев на девушке нижнее белье, мы хотим
видеть ее тело, увидев ее груди, мы желаем видеть ягодицы, увидев ягодицы,
желаем лицезреть лобок - на этом танец заканчивается, но удовлетворено ли
наше любопытство, исполнено ли наше желание? Конечно нет. Вне поля зрения
остается влагалище, скрытое в теле девушки под лобковыми волосами, но даже
если она раздвинет перед нами ноги (в этот момент несколько участниц
конференции, хлопнув дверью, покинули аудиторию), мы по-прежнему не получим