"Дэвид Лодж. Мир тесен" - читать интересную книгу автора

стал искать ее в баре, но там ее не было, и вообще в тот вечер она больше не
появилась. Перс рано лег спать и всю ночь проворочался на узком комковатом
матрасе, прислушиваясь к шуму водопроводных труб, шагам в коридоре, хлопанью
дверей и фырчанию автомобильных двигателей у него под окном. Раз ему
послышался Анжеликин голос, произнесший "Спокойной ночи", но, подскочив к
окну, он ничего не разглядел кроме света удаляющихся фар. Перед тем как
вернуться в постель, он зажег над умывальником лампу и критически рассмотрел
свое отражение в зеркале. Он увидел бледное, круглое, веснушчатое лицо,
курносый нос, светло-голубые глаза и копну рыжих курчавых волос.
- Нельзя сказать, что я хорош собой, - пробормотал он, - но мне
встречались рожи и пострашнее.
Анжелика не пришла и на пленарное заседание конференции, которое
состоялось на следующее утро, и отчасти поэтому, сидя в зале, Перс про себя
пробормотал "Апрель - беспощадный месяц". К другим причинам можно было
отнести и сырую погоду, и нескончаемый холод, которого не ожидали работники
университетской котельной, и несъедобную ветчину с помидорами, поданные на
завтрак, и скучный доклад, который он принужден был слушать. Его читал
оксфордский медиевист, темой была метрика у Чосера. Днем раньше, за ужином
Перс уже познакомился с его основными мыслями, но от повторного
прослушивания доклад ничуть не выиграл.
Перс зевнул и переместил вес своего тела с одной ягодицы на другую. Лиц
большинства коллег он не видел, но, судя по позам, многие из них были далеки
от того, что происходит в аудитории. Иные сидели откинувшись назад,
насколько позволяли стулья, и безучастно уставившись в потолок; другие
навалились на столы, уткнувшись подбородком в ладони; третьи разлеглись на
двух а то и трех стульях, закинув ногу на ногу и беспомощно свесив руки чуть
не до полу. В четвертом ряду кто-то тайком разгадывал кроссворд из "Тайме",
и по крайней мере трое, похоже, спали. На столе, за которым сидел Перс,
некто, по всей видимости студент, потеряв последнее терпение, вырезал,
глубоко вонзаясь в дерево, слово "Скучища". Другой процарапал: "Лоу -
мудила". Перс решил, что и с тем и с другим утверждением стоит согласиться.
Неожиданно аудитория зашевелилась. Подводя итог сказанному, докладчик
упомянул термин "структурализм".
- Несомненно, для наших друзей по ту сторону Ла-Манша - заявил он,
слегка скривив губу, - все сказанное мною покажется пустой игрой
воображения. Для структуралистов стихотворный размер, как и сам язык, есть
просто-напросто система противопоставлений, и мысль о том, что он наделен
внутренней экспрессией и даже подражательностью, покажется им
непростительной ересью...
Иные из слушателей, возможно даже большинство, заулыбались, закивали
головами и стали подталкивать друг друга локтями. Другие нахмурились,
поджали губы и застрочили по бумаге. Обсуждение доклада, которым руководил
медиевист из Аберистуита, прошло с оживлением.
Далее был объявлен перерыв, и участников пригласили в профессорскую на
чашку кофе. Там Перс, к своей радости, обнаружил уютно устроившуюся в кресле
Анжелику - она была чудо как хороша в джемпере с высоким воротом, твидовой
юбке и кожаных сапогах до колена. Она только что вернулась с прогулки, и на
щеках ее горел здоровый румянец.
- Завтрак я проспала, - объяснила она, - да и на заседание идти было
поздно.