"Борис Лисицын. Надтреснутый колокол ("Возвращение Ктулху") " - читать интересную книгу автора

и тут вторгались на дорогу, разрывая ее каменное полотно своими корнями, так
что во многих местах нам приходилось чуть ли не прорубаться сквозь плотную
стену растений. Из-за образуемого сплетающимися ветвями деревьев полога нас
окружала почти кромешная тьма, которую приходилось рассекать лучами фонарей,
и признаки наступающей зари мы заметили, только выйдя на северный склон
холма.
Здесь на протяжении всего пяти-шести сотен ярдов мрачный лес быстро
разрежался и у подножья переходил в большую низменную пустошь, отделяющую
холм от ближайшей северной возвышенности. Круглая впадина диаметром в десять
миль была изрезана оврагами и поросла довольно высоким кустарником, в
котором преобладали вереск и терновник. Повсюду валялись обломки каменных, в
основном гранитных или мергелевых, глыб, которые были в изобилии покрыты
осклизлым лишайником и камнеломкой. Я вновь заметил на них странные круглые
следы, а также полосчатые отпечатки, словно от прикосновения какого-то
массивного тела. Они очень пугали Рэя, и мне стоило немалых усилий успокоить
его.
Ориентируясь по расколотым перезвонам церкви, мы в течение часа
продирались сквозь колючие заросли, пока, наконец, не вышли к окраинам
развалин Хиллсбери. От самого городка почти ничего не осталось - лишь
несколько дюжин осыпающихся каменных остовов, да островки высоченной крапивы
на месте бывших скотных дворов. Зато прямо перед нами на фоне светлеющего,
но еще сумеречного неба взметнулся вверх шпиль окутанной сомнительными
легендами церкви, которая немедленно приковала наше пристальное внимание. И,
признаюсь, чем больше я разглядывал ее, тем больше терял уверенность в том,
что какая-нибудь из известных мне легальных конгрегаций северных и южных
штатов смогла бы заявить свои права на это весьма загадочное сооружение.
Вдоль церкви шла ржавая перекрученная ограда высотой в два фута и
семь-восемь дюймов, калитка которой была заперта на замок внушительного
размера. Добротное изделие мастеров двухвековой давности невольно вызывало
уважение своей устойчивостью к столь длительному воздействию внешней среды,
и мы не стали сбивать его, о чем я впоследствии сильно пожалел.
Стофутовая церковь находилась в плачевном состоянии, почти все каменные
подпорки на арочных сводах фасада обвалились, а в больших трехчастных окнах,
среди которых среднее имело вид розы, не сохранилось ни единого целого
витража из цветного стекла. Поначалу не было видно ни одного из маленьких
вимпергов,[5] обыкновенно расположенных у основания крыши главной башни
готических храмов. Позже мы в большом количестве обнаружили их обломки среди
растущих у подножья церкви пожухлой травы, крапивы и лопухов.
Преодолев минутный трепет перед заброшенным зданием, где уже полтора
века не ступала нога человека, мы перелезли через забор и подошли к
церковной двери. Несмотря на мои уговоры, Рэй наотрез отказался последовать
за нами и лишь с упреком и страхом смотрел на меня своими умными глазами,
так что пришлось оставить его снаружи. Он проводил нас, жалобно скуля и
повизгивая, а потом куда-то исчез.
С трудом открыв высокую внешнюю стрельчатую дверь, которая издала
жуткий скрип, мы прошли через два других портала, образующих вдающуюся
внутрь храма паперть, и проникли в церковь. Даже при многочисленных
признаках разрушения колокольни ее интерьер производил величественное
впечатление, что было вполне естественно, если учесть, что в первой половине
XVIII века Хиллсбери был довольно крупным городом с населением свыше