"Виль Липатов. Повесть без начала, сюжета и конца..." - читать интересную книгу автора

Александровна.
Преподавателя физкультуры все в школе - учителя и ученики - называли
Мышицей, ибо он именно так произносил слово "мышца". Жениться Мышица
собирался на недавней выпускнице Светлане Ищенко - такой красивой девушке,
каких Нина Александровна не видела ни в жизни, ни в кино. Ей-богу, Светлана
Ищенко сделалась бы Мисс Мир, если бы не была такой безынициативной и
непроходимой дурой. Вместо того, чтобы вывести себя на люди, она терпеливо
ждала, ничего не делая - ленивая дура! - когда Мышица женится на ней.
Преподаватель физкультуры Моргунов-Мышица был таким же дураком, как и
Светлана, но у него хватало ума не жениться с налету на девчонке несусветной
красоты.
- Кажется, обратно женятся, как выражается Мышица,- сказала Люция
Стефановна.- Но если бы ты видела, Ни, какую куртку достал себе Мышица, ты
бы пришла в отупение. А уж Светочка Ищенко...
Они заговорщически улыбнулись друг другу и одновременно посмотрели под
фикус, где по-прежнему сосредоточенно читала газету и подчеркивала
карандашом "великан" какие-то важные строчки преподавательница истории
Екатерина Викторовна Цырина. В чем Нина Александровна и Люция Стефановна
были абсолютно солидарны, так это в нелюбви к Екатерине Викторовне. О, это
была опаснейшая штучка! Во-первых, доносчица, во-вторых, клептоманка на
особенный манер (она утаскивала только чистые ученические тетради в
клеточку), в-третьих, у нее был такой громкий и визгливый голос, что у
слушателей звенело в ушах.
- Откуда же появилась куртка? - громко спросила Нина Александровна.- Из
очередной посылки, как всегда загадочно сообщает Мышица?
- Угу. Куплена в Севастополе на черном рынке каким-то дальним
родственником,- обычным голосом ответила Люция Стефановна, но слова "на
черном рынке" выкрикнула, да еще и повторила: - Именно на черном рынке,
именно!
Это объяснялось тем, что историчка Екатерина Викторовна, доносчица и
клеветница, была глуховата, и молодые учителя над ней издевались так, как
сейчас делали Нина Александровна и Люция: произнесут громким голосом нечто
запретное, скажем прозвище директрисы Скрипуля, а все остальное говорят
пониженными голосами. От этого Екатерина Викторовна несказанно страдала.
"Черный рынок... Севастополь... женится" - от таких слов, ей-богу, можно
было сойти с ума, не зная, к кому они относятся.
- Сегодня Мышица как раз щеголяет в новой куртке, замшевых ботинках и в
таких носках, что можно очуметь,- насмешливо продолжала Люция Стефановна.-
Галстук шириной в ладонь. Так что от столицы мы не отстаем!
Круглое лицо Люции Стефановны с плебейски курносым носом было иронично,
умно и интеллигентно; кожа на лице была тонкая, бледная, уже немного
поблекшая. Люция Стефановна снова повернулась к окну и затаилась в
неподвижности. В молчании прошло несколько длинных секунд, затем Нина
Александровна уловила резкое и болезненное изменение в настроении Люции
Стефановны, словно от нее подуло ветерком тревоги, несчастья и обреченности.
Внешне это никак не проявилось, но Нина Александровна ощутила такое
беспокойство, какое случается иногда среди ночи, когда неизвестно отчего
проснешься и не знаешь, кто ты, где ты и что ты есть такое. Нина
Александровна невольно подняла руку, чтобы предостерегающе положить ее на
плечо Люции Стефановны, но не успела; Люция Стефановна тонкоголосо