"Виль Владимирович Липатов. Сказание о директоре Прончатове " - читать интересную книгу автора

как вдруг произошло неожиданное: Евг. Кетской выхватил из кармана блокнот,
что-то написал в нем, затем судорожным движением сунул блокнот на место и
тоненько вскрикнул:
- Непьющий я!
И сразу после этого мотор вдруг набрал голос, зарычал рассерженно, и
"Волна" стала понемногу выправляться - развернулась тяжеловесно, пошла
боком-боком, но потом окончательно выпрямилась. В ответ на это опять
сверкнула в небе ошеломительная молния, ударил кулаком по металлу гром, и
несколько мелких капель цокнули по палубе.
- А ты трус, оказывается! - сказал лохматый матрос. - Не стал спориться
на полбанки... А мне бы выпить во как надо! - Он провел ладонью по горлу и
усмехнулся: - У меня ведь горе! - Матрос интимно понизил голос, положил Евг.
Кетскому руку на плечо и зашептал ему на ухо: - Ты ток директору ни слова,
ты ток молчи... У нас ведь катер-то как отобрали? А фельетоном! Ты вот
человек городской, ты такую сволочь не знаешь, как Евг. Кетской? Если
знаешь, я тебе сам поставлю полбанки. У меня душа горит, мне клюкнуть охота!
В третий раз ударил гром, наступила пустая тишина, а после нее
затарабанили, застучали дятлами по палубе крупные и твердые дождинки. Миг -
и вся земля превратилась в сплошной дождь, такой плотный и сильный, словно
весь мир накрыли плотным, зеленым покрывалом.
Могучий, торжествующий дождь обрушился на землю, и мгновенно вымокший
Евг. Кетской бросился к люку, провалился в него и в тесной каютке наткнулся
на такую картину: оторвавшись от доклада, Олег Олегович Прончатов смотрел на
фельетониста сочувственно, но растерянно. Потом на лице Прончатова появилась
застенчивая, неловкая улыбка.
- Дело осложняется, товарищ Евг., - сказал он прочувствованно. - При
такой скорости мы на Ула-Юл придем только завтра к вечеру. Доклад я,
конечно, закончить успею, но вот вопрос, что мы будем есть? Вы захватили
что-нибудь с собой?
- Нет! - ответил мокрый фельетонист. - В суматохе как-то в голову не
пришло...
- Вот и я в суматохе, - огорчительно признался Прончатов. - Может быть,
у команды что-нибудь найдется... Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, не
стесняйтесь!
К девяти часам вечера дождик немного утишился, но зато окончательно
выяснилось, что "Волна" навстречу течению идет со скоростью двенадцати
километров в час, а у команды ничего съестного, кроме хлеба, соли и лука,
нет. Это объяснила через люк перевернутая голова склонившегося вниз Яна
Падеревского и добавила многозначительно: - ...конечно, если экономить
командировочные...
- Пойдите прочь с моих глаз - гневно сказал голове Олег Олегович и
совершил вытянутым пальцем Дугу. - Немедля подать нам постельное белье!
- Белье? - переспросила голова. - Белье мы можем подать! Вот только,
Олег Олегович, оно сырое по той причине, что кормовая каюточка-то протекает.
А матрасов, Олег Олегович, и вовсе нету. Завхоз сказал, что все пришлось
отдать молодому рабочему пополнению.
- Прочь, прочь! - берясь дрожащими пальцами за виски, хрипло сказал
Прончатов.
- Пожалуйста! - ответила голова, прежде чем скрыться. - За бельишком-то
сами пойдете или вон гостя откомандируете. Я от штурвала оторваться не могу,