"Виктор Сергеевич Липатов. Краски времени (сборник очерков о художниках) " - читать интересную книгу автора Давно уже не гремела по Голландии песня:
На битву, гёзы! Счастья вам! Позор и смерть тиранам! Победой окончилась война с Испанией. Завоевав независимость, гёзы остепенились и превратились в "царей у себя дома". Первой в мире буржуазной республикой стали править бюргеры, уленшпигелей отправили в заморские экспедиции за колониальными товарами... Центром вселенной казался собственный дом. Может быть, потому наблюдали в домах "больше картин, чем драгоценностей". Картины - сколки, отражения мира. Рядом с картинами всегда висела карта (мы видим ее на полотнах Вермеера). Карта - призыв к странствиям, напоминание: всякое странствие начинается с дома и кончается здесь... Вермеер, которого, выделяя среди других художников, называли "колибри среди скворцов", хотел видеть жизнь в этом доме спокойной и обаятельной. Но уже в лице спящей ("Спящая женщина") возникают легкие тени тревоги. В "Девушке с жемчужной серьгой" он соединил несоединимое: простоту житейского настроения и идеальный образ. Ее лицо залито ласковым потоком света, потому что оно достойно этой ласки. У всех девушек-подростков подобное выражение лица: ожидание и любопытство, освещенные сознанием своей грациозной прелести и особой исключительности. Девушка пробуждается от золотого сна детства, застывает и отдаляется. Взгляд вопрошает, лицо подернуто тончайшей вуалью грусти... Когда пишут о луче света, проникающем в картины Вермеера, забывают, что Вермеер терял свою светоносность. "....Неудовольствие, относящееся к отсутствию того, что мы любим, - писал современник и земляк художника философ Бенедикт Спиноза, - называется тоской". Тоска прокрадывается в картины Вермеера. Не исключено, что в городе Дельфте он слыл чудаком. Конечно, с одной стороны, перед горожанами домовладелец и торговец. Но с другой... Вступительный взнос в гильдию св. Луки - местный союз художников - он выплачивает целых три года. А картины свои продает неохотно. Художнику постоянно приходилось откладывать кисть и измышлять, как устроить свои денежные дела. Ясно представляю себе молчаливое горе Яна Вермеера, когда он покидал свой большой уютный дом. Как смотрел на вывозимый скарб. Как медлил уходить и уходил последним. Уходил по улочке, которую написал из окна оставляемого дома, мимо богадельни, известной ныне всем по картине "Уличка"... К тому же вновь на землю его родины вторгается война. Непобедоносный, ранимый и хрупкий, он устает. Наверное, был он человеком ненарушающегося жизненного ритма и только в состоянии полного душевного равновесия проникал взором в прекрасную суть самых обычных вещей. Но равновесие нарушается, и озарение покидает его. Холодноватый свет заскользил по застывшей эмали гладкописи. Вместо живых картин изготовляются драгоценные изваяния. Вермеер вдруг опускает шторы на окна. Люди на иных картинах будто даже прячутся в сумерках. Впрочем, рука еще крепка и уверенна. Последние картины хороши, но они - . уже воспоминания. Вермеер хочет вернуть былое одухотворение, пытаясь ухищрениями разума заменить естественную правду чувства. Наряжает женщин, но |
|
|