"Виль Липатов. Серая мышь" - читать интересную книгу автора - Ты меня уважал, Иван, когда я был директором? Нет, ты мне прямо
скажи, уважал? Ты меня уважал? - Уважал. Семен Баландин выпрямился, найдя мутными глазами сидящего на земле мужика Ульева, торжественно показал на него пальцем. - А ты, Ульев, меня уважал? - Шибко уважал, Семен Васильевич! - ответил Ульев, продолжая сидеть. - Мы от тебя, кроме пользы, ничего не видели... - А что ты мне сказал, Ульев, когда я к тебе на первомайскую гулянку отказался прийти? - Зазнался, говорю, Семен Васильевич. - Во! Правильно! Оторвав спину от забора, Семен Баландин опасно покачнулся, начал падать, но не упал, а побежал вперед и повис на плече Ивана Кандаурова. По инерции Семен прилег щекой на грудь Ивана, удержав равновесие, оттолкнулся от Ивана руками и снизу вверх заглянул в страшное лицо бывшего танкиста. - Хорошие ребята меня приглашали, чтобы поделиться радостью, - сказал Семен, - а вот такие, как Ульев, из подхалимажа... А откажешь ему, на всю деревню крик: "Баландин не уважает рабочего человека!" Семен Баландин еще раз опасно покачнулся, задержав падение на плече Витьки Малых, пронзительно посмотрел на приятелей и так зачмокал губами, точно сдувал муху с подбородка. - Ты зачем меня приглашал, Ульев? - тоненьким голосом спросил Баландин. - Тебе чего от меня надо было? Ты отвечай! Чего тебе от меня надо было? отходить в сторону. - Стой, Ульев! - тонко крикнул Семен Баландин. - Ты зачем меня в гости приглашал? Чего тебе от меня надо было?.. Не отвечаешь?! Тогда дай мне трешку, Ульев! Сейчас дай трешку, когда я не директор шпалозавода!.. Дай трешку! Дай! Радиоприемник на конторской крыше сообщал о том, что Черное море - самое синее в мире, по улице катили на велосипедах с десяток мальчишек, на западной стороне неба загорелось красным светофорным светом маленькое неподвижное облако, и кожаный парень на мотоцикле мчался к нему с девчонкой на заднем сиденье. Девчонка обхватила парня за талию трепетными руками, ее длинные волосы не успевали за мотоциклом и казались соединенными с клубами каштановой пыли. - Давай и мне трешку! - выпучив глаза, истерично заорал Ванечка Юдин. - Давай и мне трешку, Ульев! Рази не я играл тебе на баяне? Гони и мне трешку, раз сидишь, как в кино, и на нас глядишь... Давай деньги! Не обращая внимания на визжащего Ванечку Юдина, Иван Кандауров неторопливо повернулся к братьям и тихо сказал, кивая на Баландина: - Вот до чего человек дошел, не то что здоровье, а и совесть у него водка отняла... Вся деревня виновата, а он сам правый... Все перед ним в ответе... - Он грустно покачал головой. - Так-то оно, конечно, полегче... Толпа понемногу расходилась. С треском и ревом клаксона унесся на мотоцикле "Ява" парень в кожаной куртке; пошли, семеня ногами под длинными юбками, словно плывя по тротуару, две печальные женщины; рассеивались по переулкам ребятишки, старики на скамейках снова занялись молчанием, |
|
|