"Виль Липатов. Серая мышь" - читать интересную книгу автора

- Ты меня уважал, Иван, когда я был директором? Нет, ты мне прямо
скажи, уважал? Ты меня уважал?
- Уважал.
Семен Баландин выпрямился, найдя мутными глазами сидящего на земле
мужика Ульева, торжественно показал на него пальцем.
- А ты, Ульев, меня уважал?
- Шибко уважал, Семен Васильевич! - ответил Ульев, продолжая сидеть.
- Мы от тебя, кроме пользы, ничего не видели...
- А что ты мне сказал, Ульев, когда я к тебе на первомайскую гулянку
отказался прийти?
- Зазнался, говорю, Семен Васильевич.
- Во! Правильно!
Оторвав спину от забора, Семен Баландин опасно покачнулся, начал
падать, но не упал, а побежал вперед и повис на плече Ивана Кандаурова. По
инерции Семен прилег щекой на грудь Ивана, удержав равновесие, оттолкнулся
от Ивана руками и снизу вверх заглянул в страшное лицо бывшего танкиста.
- Хорошие ребята меня приглашали, чтобы поделиться радостью, - сказал
Семен, - а вот такие, как Ульев, из подхалимажа... А откажешь ему, на всю
деревню крик: "Баландин не уважает рабочего человека!"
Семен Баландин еще раз опасно покачнулся, задержав падение на плече
Витьки Малых, пронзительно посмотрел на приятелей и так зачмокал губами,
точно сдувал муху с подбородка.
- Ты зачем меня приглашал, Ульев? - тоненьким голосом спросил
Баландин. - Тебе чего от меня надо было? Ты отвечай! Чего тебе от меня
надо было?
Ульев поднялся с земли, отряхнул с брюк сухие травинки, стал боком
отходить в сторону.
- Стой, Ульев! - тонко крикнул Семен Баландин. - Ты зачем меня в
гости приглашал? Чего тебе от меня надо было?.. Не отвечаешь?! Тогда дай
мне трешку, Ульев! Сейчас дай трешку, когда я не директор шпалозавода!..
Дай трешку! Дай!
Радиоприемник на конторской крыше сообщал о том, что Черное море -
самое синее в мире, по улице катили на велосипедах с десяток мальчишек, на
западной стороне неба загорелось красным светофорным светом маленькое
неподвижное облако, и кожаный парень на мотоцикле мчался к нему с
девчонкой на заднем сиденье. Девчонка обхватила парня за талию трепетными
руками, ее длинные волосы не успевали за мотоциклом и казались
соединенными с клубами каштановой пыли.
- Давай и мне трешку! - выпучив глаза, истерично заорал Ванечка Юдин.
- Давай и мне трешку, Ульев! Рази не я играл тебе на баяне? Гони и мне
трешку, раз сидишь, как в кино, и на нас глядишь... Давай деньги!
Не обращая внимания на визжащего Ванечку Юдина, Иван Кандауров
неторопливо повернулся к братьям и тихо сказал, кивая на Баландина:
- Вот до чего человек дошел, не то что здоровье, а и совесть у него
водка отняла... Вся деревня виновата, а он сам правый... Все перед ним в
ответе... - Он грустно покачал головой. - Так-то оно, конечно, полегче...
Толпа понемногу расходилась. С треском и ревом клаксона унесся на
мотоцикле "Ява" парень в кожаной куртке; пошли, семеня ногами под длинными
юбками, словно плывя по тротуару, две печальные женщины; рассеивались по
переулкам ребятишки, старики на скамейках снова занялись молчанием,