"Марио Варгас Льоса. Письма молодому романисту" - читать интересную книгу автора

неустанно повторяю начиная с самого первого своего письма. Само по себе
перемещение ничего не предрешает и не значит, ведь успех или неудача - в
смысле убедительности произведения - зависят в каждом случае от того, как
именно автор его использует в данной истории: один и тот же прием может
укрепить убедительную силу романа либо разрушить ее.
В заключение мне хотелось бы напомнить Вам теорию фантастической
литературы, разработанную великим франко-бельгийским критиком и
литературоведом Роже Кайуа (он изложил ее во вступлении к составленной им
"Антологии фантастической литературы"). По его мнению, настоящая
фантастическая литература не есть что-то заранее обдуманное, не есть
результат сознательного действия автора, который решил написать
фантастическую историю. Для Кайуа настоящая фантастическая литература - лишь
та, где невероятное, чудесное, сказочное, необъяснимое с точки зрения
здравого смысла событие происходит внезапно, непреднамеренно и даже так, что
сам автор этого не замечает. Иначе говоря, такие произведения, где
фантастическое появляется, так сказать, motu proprio[8]. Там не
рассказываются фантастические истории; нет, сами эти произведения
фантастические. Теория Кайуа, конечно же, далеко не бесспорна, но она
оригинальна и многозначна. На этом я и завершу разговор о перемещениях, один
из вариантов которых - если Кайуа не слишком увлекается фантазированием -
самопроизвольный сдвиг, без участия автора завладевающий текстом и
направляющий его по пути, неведомому творцу.
Крепко Вас обнимаю.

IX

Китайская шкатулка

Дорогой друг!

Еще один прием, который используют писатели, чтобы придать своим
сочинениям убедительность, - я назвал бы "китайской шкатулкой" или "русской
матрешкой". В чем его суть? В том, что история строится на манер упомянутых
нами народных поделок, когда в некоем предмете обнаруживается такой же, но
меньшего размера - и так далее, и так далее. Однако подобная структура
(основная история порождает все новые и новые истории, из нее вытекающие) не
должна быть конструкцией чисто механической (хотя на практике весьма часто
именно таковой она и оказывается), иначе прием не станет работать. Нужный
художественный эффект достигается лишь в том случае, если описанная нами
композиция привносит в произведение значимый для его содержания элемент -
допустим, загадку, многозначность, особую замысловатость интриги, - и потому
она выглядит безусловно необходимой: не как одна из возможных форм
соединения частей, а как симбиоз, способный все перевернуть с ног на голову
и заставить отдельные элементы воздействовать друг на друга. Например, мы
вправе утверждать, что в "Тысяче и одной ночи" композиция подобна китайской
шкатулке - именно так выстроены знаменитые арабские сказки, наделавшие
столько шума в Европе, после того как их открыли и перевели на английский и
французский. Но там это структура преимущественно механическая, в то время
как в современных романах - назовем тут "Короткую жизнь" Хуана Карлоса
Онетти - принцип китайской шкатулки действует во много раз эффективнее, ибо