"Марио Варгас Льоса. Тетради дона Ригоберто" - читать интересную книгу автора

Именной фетишизм

Ты знаешь, я большая охотница до имен, а твое и вовсе сводит меня с
ума. Ригоберто! Оно мужественное, элегантное, бронзовое, итальянское. Когда
я произношу твое имя, тихонько, про себя, по спине пробегает дрожь, а нежные
розовые пятки - дивный дар Господа (или природы, если так угодно тебе,
атеисту) - холодеют. Ригоберто! Словно переливчатая капель. Ригоберто!
Ярко-желтый восторг щегла, что приветствует весну. Где ты, там и я. Всегда
рядом, тихая, кроткая и влюбленная. Ты подписываешь чек своим четырехсложным
именем? Я - твое тихое "и", я - твое долгое "о", я - твое жаркое "р". Я -
чернильное пятнышко на кончике твоего пальца. Ты налил себе стаканчик
минеральной воды? Я - пузырек, который освежает твое небо, кусочек льда, от
которого немеет твой язык. Я, Ригоберто, шнурок в твоем ботинке и сливовый
настой, который ты принимаешь перед сном от несварения в желудке. Откуда мне
известны гастроэнтерологические подробности? Тот, кто любит, знает: для него
священны и самые низменные стороны жизни любимого существа. Я клянусь тобой
и молюсь на твой портрет. Чтобы познать тебя, мне достаточно твоего имени,
каббалистической нумерологии и причудливых загадок Нострадамуса. Кто я? Та,
что любит тебя, как пена любит волну, как облако любит зарю. Ищи, ищи и
найди меня, любимый.
Твоя, твоя, твоя
именная фетишистка

Штучки Эгона Шиле

- Откуда такой интерес к Эгону Шиле? - спросила донья Лукреция.
- Мне его жаль, ведь он сидел в тюрьме и умер таким молодым, - ответил
Фончито. - У него замечательные картины. Я их могу часами рассматривать - в
папиных книжках. А тебе они разве не нравятся?
- Я их не слишком хорошо помню. Разве что в общих чертах. Такие
странные, изломанные фигуры, да?
- А еще мне нравится Шиле, потому что, потому что... - перебил мальчик,
словно ему не терпелось поведать мачехе свой секрет. - Я даже боюсь тебе
говорить.
- Брось, ты у нас никогда за словом в карман не лез.
- Мне кажется, что я на него похож. У меня будет такая же трагическая
судьба.
Донья Лукреция рассмеялась. И тут же ощутила укол тревоги. Откуда в
ребячьей голове берутся такие страсти? Альфонсито смотрел на нее очень
серьезно. Мальчик, скрестив ноги, сидел на полу в столовой, одетый в синюю
форменную курточку с серым галстуком, фуражка со школьным гербом валялась
поодаль, между портфелем и коробкой карандашей. Появилась Хустиниана с
подносом. Фончито пришел в восторг:
- Тосты с маслом и мармеладом! - Он захлопал в ладоши. - Мои любимые!
Ты не забыла, Хустита!
- Это не для тебя, а для сеньоры! - солгала Хустиниана, стараясь
казаться суровой. - Ты от меня и горелой корки не получишь.
Служанка расставляла на столе чашки и разливала чай. В окне среди серых
стволов мелькали силуэты играющих в футбол мальчишек; из рощи долетали их