"Марио Варгас Льоса. Тетради дона Ригоберто" - читать интересную книгу автора

отчаянно толкаясь пятнистыми боками, скользят по груди и бедрам Лукреции,
взбираются ей на колени, трутся о ляжки, старательно вылизывают круглый,
словно полная луна, живот. Белая кожа слабо блестела в полумраке от меда,
перемешанного со слюной, по шерстке мельтешащих котят метались таинственные
блики, и казалось, что это удивительное действо разыгрывается под водой.
Донья Лукреция качалась, словно лодка на невидимых волнах. "Как она
прекрасна!" - подумал дон Ригоберто. Его всегда влекли тяжелые груди,
широкие бедра, массивные ляжки - дивное телесное богатство, далекое от
некрасивой тучности.
- Раздвинь ноги, милая, - попросил из темноты любовник.
- Давай же, раздвинь, - повторил дон Ригоберто.
- Котята совсем маленькие, не кусаются, ничего плохого тебе не
сделают, - уговаривал первый.
- Тебе было хорошо? - спросил дон Ригоберто.
- Нет, нет! - отозвалась донья Лукреция и вновь принялась, словно
сомнамбула, кружить по комнате. Нежный шорох горностая пробудил у дона
Ригоберто уснувшее было подозрение: неужто под манто она голая? Похоже, и
вправду голая. - Я до смерти боялась их когтей. - Пара самых смелых котят
уже добралась до внутренней стороны ее бедер и жадно слизывала капельки меда
с потных черных завитков на лобке. Их писк казался дону Ригоберто райской
музыкой. Опять вступил Перголези, на этот раз нежно, с тихими вздохами.
Умащенная медом женщина безмятежно раскинулась на постели. Донья Лукреция не
спала: до слуха дона Ригоберто долетали едва слышные непроизвольные вздохи,
казалось идущие из самых ее глубин.
- Ты справилась с отвращением? - поинтересовался он.
- Конечно нет, - ответила женщина. И, помолчав, добавила с тихим
смешком: - Но это было уже не слишком важно.
Она опять рассмеялась, на этот раз искренне и громко, как бывало во
время их упоительной близости, когда они воплощали безумные фантазии друг
друга. Дон Ригоберто тянулся к ней каждой клеточкой своего тела.
- Сними шубку, - попросил он. - Иди ко мне, моя королева, моя богиня.
Но ему помешала неожиданная перестановка фигур в мизансцене. Скрытый во
мраке мужчина больше не был собой. Его облитое медом тело стремительно
теряло прежнюю форму. Незнакомец превращался в дона Ригоберто. Это он
обнимал донью Лукрецию на пунцовом покрывале. Перепуганные котята с визгом
метались вокруг любовников. Дон Ригоберто зажал руками уши, но не смог
заглушить их пронзительное мяуканье. Он закрывал глаза и все равно видел
мужчину, распростертого над доньей Лукрецией. Пышная белая плоть призывно
раскрывалась навстречу ему. Он ласкал губами шелковистую кожу, которую
только что старательно вылизали котята, нависал над ней, прижимал ее к
постели, проникал в нее все глубже. Ноги женщины обвились вокруг бедер
любовника, ногти царапали ему спину, распаляя его все сильнее. Дон Ригоберто
тяжело дышал, из последних сил сдерживая рыдания. Сквозь слезы он увидел,
как донья Лукреция скользнула к дверям.
- Ты завтра придешь? - встревожился дон Ригоберто.
- Опять за свое. - Она на мгновение застыла на пороге. - Разве я вообще
уходила?
Оправившиеся от изумления, котята слизывали со спин любовников
последние капли меда, но не могли прервать их яростных объятий.