"Марио Варгас Льоса. Похождения скверной девчонки" - читать интересную книгу автора - Давай накроемся, тут ужасно холодно, - прервав мои излияния, сказала
она, разом возвратив меня к грубой реальности - А то ты совсем закоченеешь. Я хотел было спросить, надо ли нам предохраняться, но раздумал, вернее, меня смутила ее раскованность, словно за плечами у товарища Арлетты был многовековой опыт, я же выглядел рядом с ней лопоухим новичком. Не все у нас с ней шло гладко. Она отдавалась без малейшего смущения, но мне было слишком тесно, и при каждой моей попытке проникнуть в нее она корчилась, лицо ее искажала гримаса боли: "Тише, осторожнее". В конце концов все получилось, и я был на седьмом небе от счастья. Клянусь, я не мог вообразить ничего лучше, чем быть с ней, и клянусь, что во время редких и всегда мимолетных увлечений мне ни разу не довелось испытать такую смесь нежности и страсти, какую вызывала она, но очень сомневаюсь, что товарищ Арлетта, со своей стороны, чувствовала что-либо подобное. У меня скорее сложилось впечатление, будто то, чем она занимается, ей глубоко безразлично. На следующее утро, едва открыв глаза, я увидел ее уже умытой и одетой. Она сидела в ногах кровати, устремив на меня взгляд, полный неподдельной тревоги. - Ты что, и вправду в меня влюбился? Я часто закивал и потянулся, чтобы коснуться ее руки, но она руку отдернула. - Хочешь, чтобы я осталась жить с тобой здесь, в Париже? - спросила она таким тоном, каким предлагают пойти в кино и посмотреть только что вышедший на экраны фильм "новой волны": Годара, Трюффо или Луи Маля, которые находились тогда на вершине славы. Я еще раз кивнул, окончательно растерявшись. Неужели чилийка тоже в - Нет, никакой любви тут нет, врать не стану, - холодно пояснила она. - Просто не хочу ехать на Кубу и уж тем более возвращаться потом в Перу. Лучше всего было бы остаться в Париже. А ты помог бы мне отделаться от МИРа. Тебе же ничего не стоит поговорить с товарищем Жаном, и, если он меня отпустит, я переберусь жить к тебе. - После мгновенного колебания она вздохнула и сделала маленькую уступку - Может, в конце концов я тебя и полюблю. На девятый день я поговорил с толстым Паулем во время нашей традиционной полуденной встречи, на сей раз в "Клюни". Мы заказали себе кофе-эспрессо с croque-monsieur.[17] Он ответил с непривычной для него резкостью: - Я не имею права отпустить ее, это может сделать только руководство МИРа. Но пойми, если с подобной просьбой сунусь к ним я, для меня это обернется чертовскими неприятностями. Пусть едет на Кубу и проходит там положенный курс обучения. Ей надо исхитриться всем им показать, что по своему физическому и психологическому состоянию она не годится для вооруженной борьбы. Вот тогда я мог бы обратиться в руководство с ходатайством о том, чтобы ее оставили здесь, в Париже, мне в помощницы. Передай ей все, что я сказал, и вели держать язык за зубами, это не для чужих ушей. Как ты понимаешь, старик, в случае чего я окажусь в таком дерьме... С болью в душе я пошел к товарищу Арлетте и передал слова товарища Жана. Хуже того, я и сам стал советовать ей подчиниться партийной дисциплине. Добавлю: близкая разлука меня огорчала куда больше, чем ее. Но мы не имели права подставлять Пауля, кроме того, опасно ссориться с МИРом, в |
|
|