"Марио Варгас Льоса. Вожаки " - читать интересную книгу автора

ощущений, который появляется у его героев. Рука Лу, которая раньше наносила
главному герою "Вожаков" удары, оказывается мягкой и нежной в момент
рукопожатия. Мигель из "Воскресного дня" протягивает руку, чтобы спасти
жизнь тому, кого еще несколько часов назад ненавидел. Привычные ощущения не
исчезают из мира героев ("Я почувствовал на плече чью-то руку. Это был
Хавьер"; "На спину Мигеля... посыпались поздравительные хлопки") - просто
оказывается, что жизнь богаче и разнообразней, чем им представлялось
раньше.
Через страшное испытание приходится пройти Хуану из "Младшего брата".
Давид легко находит оправдание убийству индейца: "Он был шелудивым псом".
Его устами говорит право сильного белого мужчины, жителя гор (к тому же на
старшем лежит ответственность за сестру, брата, свое хозяйство и "своих"
индейцев). Возможно, убийство было слишком суровым наказанием, возможно,
Леонор действительно придумала эту историю - теперь, когда дело сделано,
для Давида не имеет смысла обсуждать случившееся.
Хуан, столичный житель и плохой наездник, стоит перед выбором: принять
точку зрения Давида на смерть человека или остаться при мучающих его
сомнениях. Судя по поступкам в финале рассказа (укрощение норовистого
скакуна и снятие наказания с подвластных ему людей), Хуан выбирает первый
путь, и Давид - ожидающий в дверях дома, кладущий руку на плечо,
приглашающий выпить - одобряет его за достойное мужчины поведение, признает
в нем своего.
Полное поражение, по Варгасу Льосе, терпит Хамайкино ("Посетитель"),
не признающий законов дружбы и гостеприимства, служебной субординации,
чуждый милосердия и уважения к слабым. Лейтенант - возможно, будущий герой
повести "Кто убил Паломино Молеро?" - уважает в Нуме достойного противника
(дать прикурить - это тоже ритуальное действие), но презирает предателя
Хамайкино и обрекает его на верную смерть, ограничившись формальным
соблюдением закона. В финале рассказа полицейские разговаривают между
собой, словно для них он уже умер (как в новелле Борхеса "Мертвый"), донья
Мерседитас снова хохочет - теперь по своей воле, не обращая внимания на
"окаменевшего" отщепенца Хамайкино, в котором как будто уже нет жизни.
В никому не нужного отщепенца превращается и Фитюлька Куэльяр,
способный, симпатичный и храбрый мальчик из благополучной семьи, - с той
лишь разницей, что сам он не виноват в своем несчастье. Про Куэльяра можно
сказать то же, что говорит о себе герой "Вожаков": "Железная рука выхватила
меня из центра круга", - это "рука судьбы", а на уровне сюжета - укус
собаки, сделавший его импотентом.
Повесть "Щенки" написана Варгасом Льосой в 1967 году, когда он был уже
знаменитым представителем "нового латиноамериканского романа". Такая
ситуация, с одной стороны, позволяет Варгасу опираться на уже написанные им
тексты (в том числе и на сборник "Вожаки"), с другой - дает уверенность,
необходимую для экспериментирования с приемами, которыми никто до него не
пользовался.
Самая необычная писательская находка в "Щенках" - это изобретение
новой авторской позиции (ее называют "коллективный", или "плавающий
повествователь"). "На мой взгляд, - писал Варгас, - основное отличие
"Щенков" от "Вожаков" состоит в том, что здесь не видно или почти не видно
того наглого втируши, который постоянно вылезал на поверхность в моей
первой книге, - я говорю о повествователе"*. Варгас Льоса пытается уйти от