"Дин Лин. Мэн-кэ (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

сейчас каникулы?
Юнь-чжэнь попросила подругу сесть и сказала:
- Подожди. Мне осталось дописать несколько слов. - Не услышав ответа,
она отложила кисточку. - Пожалуй, я брошу. Тебе... нездоровится?
Мэн-кэ молчала.
- Опять с кем-нибудь повздорила?
Юнь-чжэнь была опытнее Мэн-кэ и догадалась, в чем дело. Но она не
хотела первой заводить разговор и потому произнесла несколько ничего не
значащих фраз.
Мэн-кэ положила руки на спинку стула и опустила на них голову, давая
тем самым понять, что говорить ей не хочется.
Подруга поняла намек и умолкла.
Пришла мать Юнь-чжэнь и стала расспрашивать Мэн-кэ о ее делах. Она была
к Мэн-кэ так внимательна, что та устыдилась своего угрюмого вида и
улыбнулась.
За ужином ели лапшу со шпинатом. Свежий зеленый шпинат вызвал у старой
женщины воспоминания о родных местах. Да, Шанхай не идет ни в какое
сравнение с Юяном! В Юяне горы так высоки, что на них не взобраться, облака
клубятся на их склонах, а с вершин стекает множество чистых, прозрачных
потоков. Они низвергаются со склона высотою в несколько десятков чжа-нов,
образуя водопады, пена которых взлетает кверху на десять - двадцать чи, шум
воды разносится далеко по окрестным горам. А вековые деревья толщиною в
двадцать - тридцать обхватов и даже шире встречаются на каждом шагу, в их
стволе можно было бы уместить целый одноэтажный дом.
Старуха болтала без умолку; отец Юнь-чжэнь только посмеивался и
поглаживал бородку.
Мао-цзы, младший брат Юнь-чжэнь, не вытерпел:
- Мама, но разве есть в Юяне столько школ? Да еще таких хороших...
Однако на сей счет старая женщина придерживалась собственных взглядов.
Она считала, что в Юяне много школ ни к чему. Зато храм Конфуция, где
помещалась средняя школа, представлял собой величественное сооружение: в
главном зале Одни поперечные балки были толщиной в три чи, а колонны -
толщиной со стол.
Лестница, ведущая к храму, насчитывала с полсотни Ступеней. Вспотеешь,
пока взберешься наверх.
- Вот у вас в школе качели, - промолвила старуха. - Как они неуклюжи! И
стоят-то они одни-одинехоньки в углу спортивной площадки! Куда им до качелей
в нашем храме! Вы, наверно, их не помните? Высоченные! До сука тунгового
дерева, к которому они были привязаны, ей-ей, чжанов пять-шесть будет. А
какие листья на дереве. Крупные, словно веер, и густые, солнечных лучей не
пропускают. Когда дети там играли, глядеть было любо! Твой покойный старший
брат, Юнь-чжэнь, частенько забирался на дерево и срывал цветы коричного
дерева, росшего рядом. Бывало, нарвет целую охапку, а те, кто стоял внизу,
подхватывали ветки и любовались лепестками цветов. Может, ты помнишь?
Юнь-чжэнь что-то невнятно пробормотала в ответ.
Эти рассказы вызвали у Мэн-кэ воспоминания о прошлом. Ей представилось,
как она, в коротеньком серебристо-сером платье, прячется в каменной пещере
и, пока мальчишки с девчонками ловят раков у берега горной речушки,
зачитывается "Западным флигелем".* A под вечер, когда дети с грязными ногами
пробегают мимо пещеры, Мэн-кэ выходит и возвращается домой. Служанка - няня