"Эдуард Лимонов. Убийство часового " - читать интересную книгу автора

отлить",- оправдываюсь я. "Делай это здесь. Мы отвернемся". Во дворе музея в
беспорядке валяются обувь, тряпки, части каких-то машин. В небе над
Вуковаром нет птиц.
Мы садимся в машину. Черные обугленные скелеты домов. Вдруг во дворе
полностью разрушенного дома вижу двух куриц... Они расхаживают себе, как все
курицы в мире, что-то клюя. Что?
Едем в Центр идентификации трупов. Начиная с часового, бравого
краснолицего мужика с усами, все, очевидно, довольны, что я русский.
Часовой, вопреки уставу, пожимает мне руку. Он черногорец. "Русские и
сербы - православные братья",- говорит он. Офис центра помещается в холодном
бараке. В коридорах несколько десятков солдат. Очень холодно. Всех мучает
холод, и не помогает железная печь, у которой толпятся солдаты, сменяя друг
друга. На скамье старуха в черном смотрит в стену. Пришла опознавать
близких? Искать пропавших? Забирать труп для похорон?
Мы заходим в небольшую комнату, где молодой парень в кожаной куртке и
пилотке (сутулый, с едва пробивающимися усиками) - капрал - показывает
среднего возраста паре вещи в пластиковом мешке. Все, что осталось от
убитого. Идет процесс опознания. Появляется доктор в оранжевом комбинезоне,
голые, еще мокрые руки, крупная оголенная голова. Доктор Зоран Станкович.
Он - судебно-медицинский эксперт клиники в Белграде. Просит нас подождать
несколько минут, до тех пор, пока в партии только что прибывших найденных
трупов не попадется "что-нибудь интересное". "Подождите минут пятнадцать".
Ждем. Наблюдаем последний акт трагической сцены: пара - мужчина и женщина -
опознали вещи убитого. Да, это их родственник. Дрожащими руками женщина
перебирает тусклую серебряную цепочку, кажется, с крестиком.
Доктор возвращается. "Идемте!" Следуем за ним из барака. В полсотне
метров - другой барак, вход в него занавешен черным пластиком. Люди в
халатах поверх военной формы снимают с кузова трактора трупы в пластиковых
мешках. На столе на колесах - тело старухи. Если бы доктор не сказал, что
это женщина и ей лет восемьдесят, невозможно было бы понять, кто это,
настолько тело изуродовано. Труп ужасный, гнилой и одновременно сожженный,
пальцы рук сожжены до кости. На трупе номер: 1-431. Доктор поворачивает труп
боком и показывает под правой грудью несколько пулевых отверстий, обожженных
по краю,- то есть женщина была застрелена с близкого расстояния. Она, ее
дочь и муж дочери были найдены в запертом снаружи подвале дома.
Несмотря на холод, трупный запах очень силен, не помогает и густо
дымящая над нами печь. Доктор продолжает страшную экскурсию. Вдоль стены, за
бараком, на снегу лежат 40-50 трупов в пластиковых мешках. Чуть в стороне
брезентовая военная палатка. Доктор ведет нас в палатку. Там - трупы
подвергшихся пытке, умерщвленных не в войне, но по "злочину", то есть
умышленно замученных. Открывает трупы, наклоняется над ними. У молодого
мужчины ножевая глубокая рана пересекает лоб. У него перерезано горло.
Старая женщина. Застрелена в висок. Выстрел произведен с близкого
расстояния.
Мужчина. Страшные ножевые раны в бедре и на груди, словно хотели
вырезать сердце. Ножевые и стреляные раны на спине. "До и после смерти",-
поясняет доктор Станкович. Он говорит, что его задача - определить причину
смерти и констатировать, пытали ли жертву. Выяснять, кто это сделал,- уже не
его задача, но судебных властей. Для него неидентифицированные трупы - тела
замученных людей, а не сербы или хорваты...