"Альберт Анатольевич Лиханов. Осенняя ярмарка (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

автоматной очереди...
Василий Лукич повернулся и вышел из избы. Перед домом стоял учитель
математики, капитан Николай Иванович Рубцов. Он глядел мимо солдата на
дверь, потом медленно перевел взгляд на Василия Лукича.
Василий Лукич смотрел сквозь капитана, сквозь осиновый цветастый
лесок, куда-то вдаль, где ничего уже не было, и очнулся только, когда
командир батареи взял его за плечо и беззвучно сказал что-то.
- А? - приходя в себя, переспросил Василий Лукич.
- Сколько тебе лет? - повторил капитан.
- Двадцать четыре, - машинально ответил Василий Лукич и шагнул в лес.
Капитан окликнул его, но солдат ослушался командира, не подчинился
ему, как в тот раз с рапортом.
Василий Лукич шел осенним леском, не понимая сам, куда идет.
Тогда, после письма соседей, он долго представлял себе, как погибли
больной отец и мать, и представлял самые страшные картины: визг бомбы,
грохот, воронка, которую медленно заливает талая вода, - но все, что он
представлял, было лишь воображенным, придуманным, и он, в сущности, не мог
поверить до сих пор, что ни отца, ни матери уже нет.
Иногда ему снилось: он мальчишка и идет между отцом и матерью, взяв
их за руки, и, подходя к лужам, они приподнимают его, и он, словно в
сапогах-скороходах, перелетает через эти лужи... Сны были так реальны, что
Василий Лукич просыпался совершенно уверенный в их правдоподобии. И лишь
потом письмо соседей, шуршащее в нагрудном кармане гимнастерки,
напоминало, что все это сны и ничему, что было, уже нет возврата.
Он шел сквозь осинник, обламывая сучья, не таясь, не остерегаясь, и
хотел лишь одного...
Увидеть... Увидеть его... Во что бы то ни стало увидеть... Увидеть
лицо того, кто распял младенца и прострочил полушубок матери...
Это была случайность, но он увидел его.
Немец был рослый и при случае запросто свернул бы шею Василию Лукичу.
Но Василий Лукич был пьян от того, что случилось, а немец трусил.
Он заметил русского солдата с карабином в руках и крикнул то слово:
"Ахтунг!"
Значит, он был не один.
Василий Лукич хотел разглядеть его и увидел лишь растерянность в лице
немца. Рассматривать больше было некогда. Он нажал на спусковой крючок и
разнес фрицу череп.
Потом он шагнул еще, продолжая свой путь, и очнулся в санитарном
поезде, досадуя, что не успел разглядеть того немца. Того гада...


6

Двое белобрысых и молодящаяся женщина раскатисто смеялись. Они
покупали матрешку, внутри которой есть другая, поменьше, и это страшно
веселило их.
Глядя, как куклы становятся в бесконечный ряд, Василий Лукич
медленно, словно из небытия, возвращался на ярмарку оттуда, с войны.
Он усмехнулся, разглядывая матрешек.
Видать, и человек так устроен. Вот про себя он думал, что у него две