"Альберт Анатольевич Лиханов. Осенняя ярмарка (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Батарея меняла время от времени позиции, и однажды ночью, когда
двигаться приходилось спешно, торопясь за отступавшими немцами,
артиллеристы заняли новую огневую позицию и тогда же, ночью, отрывали для
орудий площадки.
К земляным работам Василию Лукичу было не привыкать, возле орудия
всему научишься, но все же, когда запоздавший осенний рассвет прояснил
опушку, где они выбрали позицию, заряжающий с удовольствием воткнул лопату
в землю и закурил.
Лес был прямо на загляденье - бурые, желтые, красные листья осинника
да остатки зелени, перемешавшись, радовали глаз. Было тихо, и, может,
впервые с того письма Василий Лукич вздохнул освобожденно и вольно, ощущая
запах прелых листьев и размышляя о том, как, наверное, в такой день обидно
помирать.
Листья едва колыхались под тихим ветром, срывались неторопливо с
ветвей, кружились беззвучными цветными пропеллерами, устилая землю
пестрорядинным половиком.
Василий Лукич подпоясался, на всякий случай перекинул за плечо
карабин и, не застегивая ворот гимнастерки, глубоко вдыхая запах спелой
осени, двинулся к лесу.
- Аккуратней! - крикнул ему вслед кто-то из ребят. - О тебе
заботятся.
Он шел, неторопливо раздвигая ветки частого осинника, и еще издали
заметил дом, обыкновенную избу.
Василий Лукич знал, что в этих местах были немцы, на опушке он пнул
консервную банку с остатками тушенки. Мясо еще не почернело, значит, ее
бросили недавно, и, увидев избу, Василий Лукич решил на всякий случай
приготовиться.
Он снял с плеча карабин, щелкнул предохранителем и, зорко вглядываясь
в окна, вышел из-за кустов. Ветер чуть шевелил тесовую дверь, и
несмазанные петли резко скрипели в тишине.
Василий Лукич, все еще сторожась, подошел к избе, и в эту самую
минуту за спиной сильно зашумело. Он обернулся, перехватывая карабин, и
негромко рассмеялся. Это был ветер, порыв ветра. Он налетел на осинник,
листья шумной стаей полетели к земле, кружась и мельтеша.
Василий Лукич перекинул карабин за плечо, вдохнул терпкий воздух и
повернулся, чтобы войти в дом.
Все оборвалось в нем будто в следующую секунду.
Пока он оборачивался к лесу, ветер захлопнул дверь, и Василий Лукич
увидел страшное...
Да, с той самой минуты и закостенел Василий Лукич, пока не встретил в
госпитале Ксешу. С той самой минуты...
К двери немецким тесаком был пригвожден младенец... Ему было месяца
три-четыре, не больше... Огромная рана зияла на грудке... Голова повисла
вбок, и глаза закатились... На тесовой двери засох кровавый ручей, и мухи
вились возле него...
Остановившимися глазами Василий Лукич глядел на посиневший трупик,
потом протянул руку к двери, и ржавые петли заскрипели опять.
Василий Лукич шагнул за порог. В избе, на полу, с кляпом во рту
лежала изнасилованная женщина. Видно, мать... Женщина была в старом
полушубке, и на овчине виднелась аккуратная строчка вспоротых дыр - след