"Альберт Анатольевич Лиханов. Смерть учителя (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Да, - ответил Макаров, усмехаясь. - Итээр.
Они расстались тогда, и встреча эта ничего не значила для Макарова,
кроме разве того, что наутро болела голова. Но разговор о небазисной
принадлежности иногда всплывал из закоулков памяти, и Макаров усмехался,
как тогда.
Конечно, кому нужна такая надстройка, как он...
Нет, эта мысль приходила без всякой связи с Машей, нет. И без всякой
связи с бывшими друзьями, которые исчезли неизвестно куда. Просто было
тоскливо, что все так, выходит. Ведь, говорят, он приличный инженер,
толковый, а тут какая-то ТЭЦ. И кому он нужен, кроме этой
теплоэлектроцентрали, - слово-то, подавишься, пока скажешь...
Ну а Маша...
Скажи ему кто-нибудь, обвини в том, что он запил из-за Маши, он бы
рассмеялся от души. Из-за Маши? Какая глупость.
Все, что было у них с Машей, было тоскливо и неинтересно.
Познакомились на танцах. Некоторые считали, что они скоро поженятся,
но это лишь разговоры. Настоящей близости так и не было. Расставались на
неделю, а встречались так, будто вчера виделись. Доведись по разным
городам разъехаться, так бы и не вспомнили, может. Маша в общем была
эпизодом. Нет, Маша тут ни при чем. Вместо Маши будет Глаша. Надо только
пойти на танцплощадку в городской сад. А потом выбросить месяц жизни.
Жалко, что ли?
Макаров ворочался, внутри было нехорошо, и венский стул скрипел под
ним на все голоса. Есть, как всегда по утрам, не хотелось, и Макаров,
прихватив кружку, вышел в сени, где стояло ведро с ледяной колодезной
водой. Эта вода была не то что в графине - зубы онемели от холода и даже
дышать стало как будто легче.
От выпитой воды захорошело вчерашнее, приятно закружилась голова,
снова захотелось спать.
Макаров пошел обратно в комнату и наступил на газету. Почтальонша
бросала ее в дверную щель - Макаров все не мог собраться купить ящик, и,
увидев его, почтальонша не пропускала случая поругаться. "Если письмо
придет и я его брошу, а оно потеряется, - говорила она, - кого винить
будете?"
Макаров кивал головой, обещал купить ящик и улыбался. Откуда ему
письма, от кого? Да и не нужны они вовсе.
Он подобрал газету, вошел в комнату и прилег на кровать.
Макаров развернул газету. На первой странице в ней была напечатана
передовая - прямо по адресу. Она называлась очень персонально - "Твой
долг, инженер!" - и Макаров принялся ее читать.
В статье опять говорилось о полной самоотдаче производству, и,
засыпая на половине статьи, Макаров подумал про себя, что да, что
действительно самоотдача производству - это важный долг.


* * *

Его будто кто-то толкнул в плечо.
Макаров проснулся и не понял, где он. Вплотную со всех сторон его
обнимали странные полосатые обои. Обои были светлые и яркие, так что даже