"Альберт Анатольевич Лиханов. Деревянные кони " - читать интересную книгу автора

были просто замечательные, ведь их же прислал мне отец.
- Ясное дело, фашисты, - сказал Васька, всматриваясь в меня. - Да
такие картиночки фашисты друг другу посылали!
Я ничего не понимал. Никогда я не видел Ваську таким злым и
ожесточенным. Он был всегда добродушным, приветливым, а тут вдруг
обозлился на какую-то открытку, на каких-то гномиков.
- Вась! - окликнул я его. - Ты чего?
- Да ничего, - поморщился он, - просто я все фашистское ненавижу. -
Он помолчал и прибавил: - Они у меня отца убили.
Я сидел на диване и чувствовал, как краснею, как заливаюсь жаром. Мне
было противно, гадко.
Вот уже сколько дружу я с Васькой, сколько исходили мы кварталов по
нашему городу, а я ни разу - вот стыд-то! - ни разу не спросил Ваську про
его отца.
- Васька, - сказал я, потрясенный его словами, - Васька, а где?
- Под Москвой, - ответил он и тяжело вздохнул.
Отец у Васьки погиб под Москвой - он воевал в лыжных войсках. Васька
и тетя Нюра узнали об этом уже под конец войны, потому что вся та лыжная
часть погибла, уцелело лишь несколько человек и среди них один дядька из
райцентра. Уходил воевать этот дядька вместе с Васькиным отцом, уцелел под
Москвой, но чуть не погиб под Берлином и вернулся в сорок пятом полным
инвалидом.
Мы с Васькой сидели одни в натопленной тихой комнате, такой тихой,
что было слышно, как за стенкой у тети Симы тикают ходики, и Васька
рассказывал мне, как они с матерью узнали, что в райцентр вернулся тот
инвалид, и сразу собрались, не взяли даже хлеба с собой, и пятнадцать
верст до этого райцентра все время почти бежали. Инвалид работал
сапожником в артели "Верный путь". Васька и тетя Нюра вошли в маленькую
каморку, где он стучал молотком, и тетя Нюра заплакала.
- Она не об отце заплакала, - сказал мне Васька, - а об этом
инвалиде. У него жена, пока он воевал, померла.
Инвалид сидел на табурете, привязанный к нему широким брезентовым
ремнем, чтобы не упасть. Ног у него не было. Только подшитые выше колен
стеганые зеленые штаны.
Обратно они шли молча, по разным сторонам проселка, не замечая
голода, хотя маковой росинки с утра во рту у них не было. Инвалид сказал,
что всех лыжников перемяли танки. У Васькиного отца, как и у других, была
только винтовка со штыком и ни одной противотанковой гранаты. Гранаты им
еще не успели выдать - прямо с поезда бросили в атаку. И танков никто не
ожидал. Они появились откуда-то со стороны.
- Кончу курсы, - сказал Васька глухо, - денег подзаколочу и поеду в
Москву отца искать.
- Как же ты его найдешь? - удивился я.
- Найду! - уверенно ответил Васька. - Инвалид говорил, на сто первом
километре все было.
Мне снова стало стыдно перед Васькой. Я был счастливее его. Вот и
отец у меня живой, всю войну прошел, ранило его, а живой. А у Васьки отца
нет. И больше никогда не будет.
Васька встал, прошелся по комнате в залатанных валенках с загнутыми
голенищами, подросший и худой - пиджак болтался на нем, словно на палке.