"Альберт Анатольевич Лиханов. Деревянные кони " - читать интересную книгу автора

Он чиркнул спичкой и закурил.
Я вспомнил, как увидел его в первый раз: курящим и с галстуком. И,
глядя на Ваську новым, повзрослевшим взглядом, я подумал, что удивлялся
тогда, летом, потому что не знал Ваську.
А теперь вот знаю. И считаю, что курить он имеет полное право.
Я потихоньку спрятал отцовскую открытку с гномиками под скатерть.


* * *

С того вечера мы с Васькой часто про отцов говорили. Он про своего, я
про своего.
Я показал Ваське значок ГТО на цепочке, рассказал, как отец его мне,
совсем маленькому, уходя на войну, подарил. Как потом он в госпитале
лежал, как учил меня с высокой горы на лыжах кататься. Как я кисеты шил, а
потом своему же отцу подарил.
Васька фронту тоже помогал. Он пуховых кроликов, пока в школе учился,
разводил, сам пух из них дергал, а бабка его, отцова мать, вязала из этого
пуха подшлемники и варежки с двумя пальцами - для снайперов. Чтобы им не
холодно было в снегу лежать и удобно фашистов выцеливать.
- Знаешь, - сказал Васька, - кем бы я стал, если бы на войну меня
взяли? Снайпером. Танкисты там или артиллеристы, конечно, тоже этих гадов
здорово крошат, но снайпер прямо в лоб фашисту целится. Прямо в лицо!
Васька сжимал кулаки, бледнел, и мне казалось, что вот будь сейчас
перед нами немец, Васька бы его руками от лютой ненависти задушил. Не
побоялся бы на здоровенного фрица броситься.
Однажды я вытащил альбом с карточками, и мы уселись разглядывать их.
Отец был на многих фотографиях - в санатории, под пальмой; в шляпе и с
галстуком, облокотясь на какую-то вазу; с мамой и бабушкой и снова один.
Васька внимательно вглядывался в моего отца, улыбался вместе со мной,
смеялся над фотографией, где отец снят со мной - я сижу у него на плече,
совсем маленький, сморщился, вот-вот зареву от страха, что отец посадил
меня так высоко.
Мы досмотрели карточки, Васька задумался.
- Твой-то поездил, видать, много, - сказал он. - По санаториям, по
чужим местам, а мой дальше города не бывал.
Васька достал папиросы, закурил, глубоко затянувшись, потом
встрепенулся.
- Отец, когда из города приезжал, гостинцы мне привозил. Пряники в
серебряной бумажке. И знаешь, что он мне нахваливал, как из города
вернется? Театр! Красота, говорил, замечательная.
- А ты театра не видел? - спросил я, посмеиваясь.
- Не-а! - ответил Васька. - В жисть не бывал.
- Так давай сходим!
- Аха! - засмеялся Васька. - В получку.
Получкой он называл деньги, которые ему платили на счетоводных курсах
в конце каждого месяца. Эту подробность я помню особенно хорошо, потому
что именно из-за этого все так и получилось.