"Альберт Лиханов. Крутые горы " - читать интересную книгу автора

ладони. Я удивлялся - чего она плачет? - вяло жевал и чувствовал себя
прекрасно - какая-то легкость была во мне, необыкновенная легкость. Правда,
порой в ушах возникали шум и негромкий звон.
Но потом звон стал нарастать, и я незаметно свалился со стула. Я понял
это уже после, когда очухался на полу, а возле причитала мама, держа передо
мной кружку кипятка. Я удивился, как это я вдруг очутился на полу, хлебнул
воду и удивился еще больше - она была сладкая.
Наутро мама не пустила меня в школу, и я лежал в теплой постели, пока
не рассвело. Странно, мама тоже была дома. Я удивился, но не очень, как-то
издалека словно бы удивился, стал одеваться, и мама мне помогала, как
маленькому. Я делал все словно во сне, где-то глубоко в голове звенели
далекие колокольчики, главное, чтобы они не зазвенели громче, а то опять
свалишься со стула, надо держать себя в руках, - я делал все как бы во сне,
так же, почти во сне, прислушиваясь к колокольчикам, потом пошел вслед за
мамой куда-то по улице.
Не знаю, долго ли мы брели. Наверное, все-таки долго, потому что
останавливались несколько раз и мама меня спрашивала: "Ну как?", и я кивал
ей в ответ - говорить мне было лень.
Потом мы пришли в какой-то дом, мама размотала мне шарф, разделась
сама, положив на скамейке, рядом со мной, свое пальто, и велела его
караулить.
- Ты не засыпай! - говорила мама. - Не засыпай! (Хотя я выспался только
что и засыпать совсем не собирался.)
Но мамы не было очень долго, и меня стало клонить ко сну. Правда, я
цепко держался за мамино пальто - не дай бог, украдут и его.
Я дремал, время от времени вздрагивая и озираясь, а мама не шла, и
бороться со сном становилось все труднее.
Наконец хлопнула дверь.
Наверное, от этого хлопка я испуганно вздрогнул, сон отпустил меня, и я
с особенной ясностью увидел маму.
Она стояла, прислонившись к двери. Черные полукружия прорезались у нее
под глазами уже давно, и не это удивило меня. Сейчас мамино лицо было
зеленым. Один рукав платья был у нее загнут, и выше локтя мама прижимала к
руке кусок ваты.
Я бросился к ней, но она слабо улыбалась, отмахиваясь от моих тревожных
слов, и я немножко успокоился.
Мы посидели, мама отняла от руки вату, и я увидел кусочек запекшейся
крови.
- Что это? - испуганно сказал я, но мама опять улыбнулась.
- Ничего, ничего, - сказала она. - Идем! - И стала натягивать пальто.
Обратно мы шли еще медленнее, колокольчики опять звенели у меня в
голове, и я уже не обращал внимания на маму - мы просто шагали, держась друг
за друга, тихо передвигая ноги, и мне было все равно, куда мы идем.
Пришел я в себя на каком-то низком подоконнике. Снизу веяло приятной
прохладой, и, скосив глаз, я увидел, что подоконник кафельный. Плитки
походили на шоколад, мне до смерти захотелось лизнуть подоконник, и я едва
удержался от этого.
- Ну вот, - услышал я голос мамы. - Ну вот, теперь ешь!
Я поднял голову. Мама держала в руках какие-то кульки, она раскладывала
их на подоконнике, рядом со мной, и я увидел, как из одного высовывается