"Дмитрий Сергеевич Лихачев. Национальное самосознание Древней Руси" - читать интересную книгу автора

а вторая часть - о русском христианстве, то третья часть предназначена для
похвалы князю Владимиру. Органическим переходом от второй части к третьей
служило изложение средневековой богословской идеи, что каждая из стран мира
имела своим просветителем одного из апостолов.61 Есть и Руси кого хвалить,
кого признавать своим просветителем: "Похвалим же и мы, по силе нашей,
малыми похвалами, великая и дивная сътворшаго, нашего учителя и наставника,
великаго кагана нашея земля, Владимера".62 Русская земля и до Владимира была
славна в странах, в ней и до Владимира, были замечательные князья: Владимир
"внук старого Игоря, сын же славного Святослава".63 Оба эти князя "в своя
лета, владычествующа, мужьством же и храбрьством прослуша. [прославились] в
странах многих и поминаются ныне и словуг [славятся]".64 Иларион высоко
ставит авторитет Русской земли, среди стран мира. Русские князья и до
Владимира не в худой и не в неведомой земле владычествовали, но в русской,
которая ведома и слышима есть всеми концами земли.65 Владимир - это только
"славный от славных", "благородный из благородных".66 Иларион описывает
далее военные заслуги Владимира. Владимир "единодержець быв земли своей,
покорив под: ся округныа страны, овы миром, а непокоривыя мечем".67 Силу и
могущество русских князей, славу Русской земли, "единодер-жавство" Владимира
и его военные успехи Иларион описывает с нарочитою целью - показать, что
принятие христианства могущественным Владимиром не было вынужденным, что оно
было результатом свободного выбора Владимира. Описав общими чертами
добровольное, свободное крещение Владимира, отметая всякие возможные
предположения о просветительной роли греков, Иларион переходит затем к
крещению Руси, приписывая его выполнение исключительной заслуге Владимира,
совершившего его без участия греков.68 Подчеркивая, что крещение Руси было
личным делом одного только князя Владимира, так как это позволяло ему
соединение в нем "благовериа с властью", Иларион явно полемизирует с точкой
зрения греков, приписывавших себе инициативу крещения "варварского" народа.
Затем Иларион переходит к описанию личных качеств Владимира и его
заслуг, очевидным образом имея в виду указать на необходимость канонизации
Владимира, против которой возражали греки. Довод за доводом приводит Иларион
в пользу - святости Владимира: он уверовал в Христа, не видя его,69 он
неустанно творил милостыню; он очистил свои прежние грехи этой милостыней;
он крестил Русь - славный и сильный народ и тем самым равен Константину,
крестившему греков. Сопоставление дела Владимира для Руси с делом
Константина для ромеев-греков направлено против греческих возражений на
канонизацию Владимира: равное дело требует равного почитания.70 Нетерпимое и
обидное для греков-ромеев, сопоставление Владимира с Константином Иларион
развивает особенно пространно, а затем указывает на продолжателя дела
Владимира - на его сына Ярослава, перечисляет его заслуги, его
строительство. Патриотический пафос этой третьей части, прославляющей
Владимира, еще выше, чем патриотический пафос второй. Он достигает
сильнейшей степени напряжения, когда, пространно описав просветительство
Владимира, новую Русь и "славный град" Киев, Иларион обращается к Владимиру
с призывом восстать из гроба и посмотреть на плоды своего подвига: "Встани,
о честная главо, от гроба твоего, встани, отряси сон, неси бо умерл, но
спиши до общаго всем въстаниа. Встани, неси умерл, несть бо ти лепо умрети,
веровавшу во Христа, живота всему миру. Отряси сон, возведи очи, да видиши,
какоя тя чьсти господь тамо сподобив и на земли не безпамятна оставил сыном
твоим".71