"Синклер Льюис. Ивовая аллея (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

страха, который всегда представлялся ему таким надежным убежищем? И вдруг он
все понял:
- Ища спасения, я укрылся в тюрьме! Не правосудие ловит человека - он
ловит себя сам.
Он решил попробовать еще раз. Если карандашей на столе больше пяти,
тогда он грешник, если меньше - значит, в самом деле законы писаны не про
него. Он обыскал весь стол, поднимал книги, бумаги, ища карандаши. Он
обливался холодным потом, мучаясь неизвестностью.
- Что это? Я схожу с ума? - вдруг воскликнул он. И побежал в свою
спартанскую спальню. Но он не мог спать. В его воспаленном мозгу плясали
мистические числа, и во всех окружавших его предметах ему чудились скрытые
предзнаменования.
Он очнулся от полузабытья, в котором видения теснили его еще
безжалостнее, чем наяву.
- Я должен пойти и признаться! - воскликнул он. - Но я не могу! Не
могу! Я в тысячу раз умнее их всех. Я не могу позволить им восторжествовать
над собой! Чтобы эти дураки взяли меня, не шевельнув и пальцем!..
С тех пор, как исчез Джэспер Холт, минуло полтора года. Иногда Джону
казалось, что прошло всего полтора месяца, а иногда - что целые столетия.
Душевные силы Джона были подточены его таинственными занятиями, мистическими
упражнениями с оккультными таблицами, долгими бессонными ночами, когда он
слышал, как столы стучали, а потрескивающие в очаге угли говорили. И вот уже
вторая осень его затворничества сменяется зимой, а он по-прежнему здесь, а
не в Южной Америке. У него не хватает энергии приступить к исполнению
задуманного. Еще летом он гордо говорил себе, что скоро покинет это
проклятое место и уедет на юг, заметя за собой следы, как один только он
умеет. Но боже! - столько хлопот... Он не испытывал больше радости от
актерского перевоплощения, которая вдохновляла его брата Джэспера, когда тот
готовил свой побег.
Он убил Джэспера Холта. И из-за жалкой кучки бумажек, именуемых
"деньгами", превратился в заплесневелого отшельника.
Он ненавидел свое одиночество, но еще больше он ненавидел своих
спасающихся братьев: визгливую святошу-швею, угрюмого плотника, домохозяйку
с поджатыми губами, старого крикуна с криво подстриженными бакенбардами. Ах,
это были люди без всякого воображения! Их собрания до тошноты походили одно
на другое: те же самые люди в том же порядке поднимались с места и
произносили одни и те же слова, внушая господу, что они единственные его
избранники на земле.
Сперва их уважение забавляло его, потом прискучило. Он стал
возмущаться, как они смели равнять себя с ним - с единственным человеком на
земле, который сумел отринуть все мирские иллюзии и познать блаженство,
доступное только немногим возвышенным душам.
Это случилось в среду, в конце ноября, когда один красномордый собрат
на молебствии в течение получаса уныло мямлил о том, что он, как член
братства "Спасение", заведомо непогрешим. Джону Холту стало невыносимо
скучно. Он не выдержал и вскочил.
- Мне тошно от вас от всех! - не выговорил, а прорычал он. - Вы так
уверены, что вас посетила благодать божия, что почитаете себя непогрешимыми.
Я тоже так считал! Теперь я знаю, что все мы жалкие грешники. И только! Вы
твердите: я грешен, грешен, - но сами ни на минуту не верите этому. Я говорю