"Норман Льюис. Сицилийский специалист " - читать интересную книгу автора

Фергюсон.
- Зачем раньше времени ломать голову?
Фергюсон помолчал; он плохо владел современным жаргоном и теперь с трудом
подыскивал нужное слово.
- Думаете, это он.., м-м.., убрал Джентиле?
- Не собственноручно, разумеется. Человек, о котором мы говорим, отнюдь не
простак. Он сделал вот что - причем это факт: шепнул одному из родственников
Мессины, что на Джентиле лежит вина за гибель этого великого человека.
- Несмотря на то что Джентиле тоже из их компании и таким образом
теоретически неприкосновенен?
- Неприкосновенен в обычных условиях, но в данном случае он слишком вырос
из своих штанов. Вполне возможно, что над ним состоялся суд, вот ему и
пришлось убраться на тот свет.
Несколько раз ткнув не туда, куда надо, Фергюсон, наконец нашел кнопку,
приводящую в действие одну из секций шкафа для делопроизводства. Зажужжал
механизм, выдвинулся ящик, и их глазам предстали ряды скоросшивателей. Но они
были пусты, и Фергюсон, лишний раз увидев свою несостоятельность, погрустнел.
- Как вам удается откапывать сведения? - спросил он.
- Связи. Я часто навещаю одну известную личность, не так давно покинувшую
Даннеморскую тюрьму.
- Неужели Спину?
- Именно. Дон К, приглашал его на знаменитое совещание в Монреале, где
принималось решение.
- А что заставляет Спину помогать нам? Мы вытащили его из тюрьмы и таким
образом расквитались с ним. И он нам тоже ничем не обязан.
- В данный момент нет, но он не теряет надежды, что положение изменится.
- Могу я узнать об этом подробнее?
- Ненамного больше того, что уже знаете. Я полностью согласен со старинным
утверждением: чем меньше человек знает, тем для него же лучше. Спина,
по-видимому, думает, что мы в скором времени сможем оказаться ему полезными.
Ваше любопытство удовлетворено?
- Мне бы хотелось с ним встретиться, - сказал Фергюсон. Брэдли покачал
головой.
- Ничего не выйдет. Он человек обаятельный, но очень замкнутый. Время от
времени мы ведем беседы за чашкой кофе. Для меня он делает исключение, потому
что мы давние друзья, но большую часть времени предпочитает проводить в
уединении.
- Джон Локателли участвовал в этой операции вместе с вами, да?
- Мы некоторое время работали вместе.
- Что, по-вашему, заставило его поступить так, как он поступил?
- Наверное, нервы сдали.
- Вы считаете самоубийство трусостью?
- Нет, - ответил Брэдли. - Я никогда не придерживался этой точки зрения.
Он постарел для того образа жизни, который был вынужден вести. Его нервная
система не могла выдержать такого напряжения и такой нагрузки. Или он был не в
состоянии глядеть в лицо кое-каким фактам. Да нам ли судить?
- Он был приятный человек. Я видел его в Центре. Он приезжал читать нам
лекцию.
- Один из лучших, - согласился Брэдли, - только сентиментальный, может,
чересчур сентиментальный для нашей работы. Вы, наверное, слышали о крупной