"Клайв Стейплз Льюис. Боль" - читать интересную книгу автора

неведомого качества не может дать нам нравственного основания для любви и
повиновения. Если Он не "благ" (в нашем смысле этого слова), мы будем
повиноваться, если будем вообще, лишь из страха, и с тем же успехом
повиновались бы всемогущему дьяволу. Таким образом, учение о полной
греховности, приводящее к заключению, что, коль скоро мы полностью греховны,
наша идея добра попросту ничего не стоит, может превратить христианство в
форму дьяволопоклонства.
Избежать этой дилеммы можно с помощью наблюдения за тем, что происходит
в человеческих отношениях, когда человек невысоких нравственных устоев
попадает в общество людей лучше и мудрее его, и постепенно перенимает их
устои - этот процесс, кстати говоря, я могу описать довольно точно,
поскольку сам ему подвергся. Когда я впервые пришел в университет, я был
настолько лишен морали и совести, насколько это возможно для подростка. В
лучшем случае я чувствовал слабое отвращение к жестокости и к жадности - что
же до целомудрия, правдивости и самопожертвования, то я относился к ним, как
павиан относится к классической музыке. По милости Бога я попал в компанию
молодых людей (ни один из них, кстати сказать, не был христианином), которые
были достаточно близки мне по уму и воображению для установления немедленной
близости, но которые знали о нравственном законе и пытались ему
повиноваться. Таким образом их понятия о добре и зле отличались от моих. То,
что происходит в подобном случае, вовсе не похоже на ситуацию когда вас
просят относиться как к "белому" к тому, что доселе именовалось черным.
Новые нравственные суждения никогда не входят в сознание в качестве простых
противоположностей прежних суждений, хотя и являются таковыми, но как
хозяева, прихода которых ожидают. У вас не возникает сомнений относительно
того, в какую сторону вы движетесь, они больше похожи на добро, чем те крохи
добра, которые у вас уже есть, но в определенном смысле с ними неразрывны.
Но великое испытание заключается в том, что принятие новых устоев
сопровождается чувством стыда и вины, человек чувствует, что он попал в
общество, где ему не место. Именно в свете подобных чувств и следует
рассматривать благость Бога. Не подлежит никакому сомнению, что Его идея
благости отличается от нашей, но вы можете не бояться, что, по мере
приближения к ней, вас попросят попросту сменить нравственные устои на
противоположные. Когда вы осознаете значимую разницу между Божественной
моралью и вашей собственной, у вас не возникнет никакого сомнения, что
требуемая от вас перемена направлена в сторону того, что вы уже называете
"улучшением". Божественная "благость" отличается от нашей, но не радикально
- она отличается от нашей не так, как белое от черного, а как совершенная
окружность - от первой попытки ребенка нарисовать колесо. Научившись
рисовать, ребенок будет сознавать, что окружность, которую он теперь
изображает, есть именно то, что он пытался изобразить с самого начала.
Это учение подразумевается в Писании. Христос призывает людей к
покаянию - этот призыв был бы бессмысленным, будь нравственные устои Бога
резко отличными от тех, которые им уже известны, и которых они не в
состоянии придерживаться. Он аппелирует к нашей нынешней нравственности:
"Зачем же вы и по самим себе не судите, чему быть должно?" (Луки 12:57). Бог
в Ветхом Завете корит людей на основе их собственных понятий о
благодарности, верности и справедливости и выносит Себя, так сказать, на суд
Своих собственных созданий:
"Какую неправду нашли во Мне отцы ваши, что удалились от Меня?" (Иер.