"Примо Леви. Периодическая система" - читать интересную книгу автора

преклонного возраста (а такое случалось сплошь и рядом, ведь мы долгожители,
начиная с Ноя), атрибутивное барба и уважительное манья срастались с именем,
причем подчас уменьшительным, и благодаря необъяснимому фонетическому
созвучию еврейского языка и пьемонтского диалекта постепенно стали возникать
сложные и необычные именные конструкции, которые передавали из поколения в
поколение память о наших далеких предках. Так появились Барбайоту (дядя
Илия), Барбасакин (дядя Исаак), Маньяйета (тетя Мария), Барбамуйсин (дядя
Моисей, который по легенде велел зубодеру вырвать ему два передних резца,
чтобы крепче сжимать трубку), Барбазмелин (дядя Самуил), Маньявигая (тетя
Абигайле, которая, торопясь из Карманьолы на свою свадьбу в Салуццо, верхом
на белом муле переехала замерзшую реку По), Маньяфуринья (тетя Дцефора,
по-еврейски - Циппора, что значит "птица", замечательное имя). К еще более
далеким временам следует отнести дедушку Сакобу, который, съездив в Англию
за тканями, стал носить одежду "в клеточку", и его брата Барбапартина (до
сих пор очень распространенное имя в память о первой эфемерной эмансипации,
пожалованной евреям Наполеоном). Этот Барбапартин лишился права называться
дядей, поскольку Господь, да будут благословенны Его дела, послал ему такую
невыносимую жену, что он, стараясь держаться от нее подальше, крестился,
стал монахом и уехал миссионером в Китай.
Бабушка Бимба отличалась красотой, носила боа из страусовых перьев и
была баронессой. Титул ей и ее семье пожаловал Наполеон за то, что они
ссудили его деньгами, дали ему манод. Барбарунин был высокий, крепкий и
придерживался радикальных взглядов. Он приехал в Турин из Фоссано и
перепробовал много профессий. Его взяли в театр Кариньяно статистом для
участия в "Доне Карлосе", и он написал своим родителям, чтобы те приезжали
на премьеру. Дядя Натан и тетя Аллегра приехали, сели в ложу, и, когда
поднялся занавес и мать увидела своего сына вооруженным, как какого-нибудь
филистимлянина, она закричала во весь голос: "Арон! Что ты делаешь! Сейчас
же брось саблю!"
Барбамиклин был дурачком. В Акви к нему относились хорошо, помогали,
чем могли, потому что дурачки - Божьи дети, и большой грех назвать
безобидного дурачка рака[3]. Вместо этого его стали называть Пьянтабибини
(сажальщик индюшек). Это случилось после того, как один безбожник, чтобы
поиздеваться, убедил его, будто индюшек (бибини) сажают точно так же, как
фруктовые деревья, закапывая в землю их перья, и потом они висят на ветках
точно персики. Любопытно, что индюшки занимают важное место в шутливом
семейном фольклоре. Возможно, потому, что эта хвастливая, неуклюжая
холерическая птица, будучи по характеру антиподом моим предкам, только на то
и годилась, чтобы служить посмешищем, но есть и более простое объяснение: на
Пасху было принято готовить котлеты из индейки, это была почти традиция.
Дядя Пачифико тоже выкармливал индюшку и очень к ней привязался. В доме
напротив него жил синьор Латтес, музыкант. Индюшка своим квохтаньем мешала
синьору Латтесу, и тот попросил дядю Пачифико ее утихомирить. Дядя ему
ответил: "Ваше поручение будет исполнено. Синьора индюшка, замолчите!"
Дядя Габриеле был раввином, поэтому все называли его "дядя Наш Учитель"
(Барба Морену). Будучи старым и почти слепым, он шел пешком под палящим
солнцем из Верцуоло в Салуццо. Мимо проезжала повозка, он остановил ее и
попросил его подвезти. По дороге из разговора с возницей выяснилось, что
повозка эта погребальная и везет на кладбище усопшую христианку. Скверное
дело, ибо в Книге Иезекииля (44: 25-26) сказано, что не должно священнику