"Примо Леви. Периодическая система" - читать интересную книгу автора

не стоит сотворить. Можно было приготовить, например, закись азота, которая
в учебнике имела еще одно, более расхожее и менее научное название -
веселящий газ. Хотелось проверить, правда ли он веселящий?
Закись азота готовится путем осторожного нагревания нитрата аммония, но
его в лаборатории не оказалось; мы нашли только аммиак и азотную кислоту. Не
имея возможности сделать точный количественный расчет, мы стали смешивать
их, проверяя лакмусом реакцию нейтрализации. Раствор быстро нагрелся, над
ним поднялся густой белый дымок, но мы решили, что воду надо выпарить до
конца. Вскоре лаборатория наполнилась удушливым газом, который никакого
веселья у нас не вызывал, и мы, на всякий случай, прекратили опыт, потому
что не знали, что может произойти, если даже осторожно нагревать
взрывоопасную соль. Таким образом, и этот эксперимент нельзя было назвать ни
удачным, ни увлекательным.
Я огляделся по сторонам и заметил в углу стойки батарейку. Электролиз
воды, вот что мы сделаем! Опыт этот безопасный, я уже много раз проводил его
дома, так что краснеть за него перед Энрико мне не придется.
Я взял стеклянную чашу, наполнил ее водой, добавил щепотку соли,
поставил в нее вверх дном две пустых баночки из-под джема, нашел два медных
провода в резиновой обмотке и подсоединил их одними концами к полюсам
батарейки, а другие засунул в банки. От них начали подниматься еле заметные
пузырьки. Хорошенько приглядевшись, можно было даже заметить, что от катода
пузырьки поднимались в два раза быстрее, чем от анода. Я написал на доске
уравнение и сказал Энрико, что в банках происходит именно то, что здесь
написано, однако Энрико, кажется, мне не поверил. Уже стемнело, мы замерзли,
поэтому, вымыв руки и предоставив электрохимическому процессу идти своим
чередом, купили на улице лепешки из каштановой муки и разошлись по домам.
На следующий день мы снова были в лаборатории. В точном соответствии с
теорией катодная банка была заполнена газом почти доверху, а анодная лишь
наполовину. "Вот видишь!" - сказал я с важным видом, торопясь предвосхитить
даже проблеск сомнения с его стороны - конечно, не в самом электролизе, а в
том, насколько точно я следую всем инструкциям, проводя этот опыт, который
на самом деле был моей гордостью, плодом терпеливых экспериментов,
проводимых в тайне от всех у себя в комнате. Но на Энрико мой уверенный тон
не произвел впечатления. "Кто тебе сказал, что это водород и кислород? -
спросил он недоверчиво. - А может, это хлор? Разве ты не насыпал туда соли?"
Я почувствовал обиду: да как он смеет во мне сомневаться! Кто из нас
лучше разбирается в химии, он или я? Если это его лаборатория (да и то не
его, а старшего брата), еще не значит, что он имеет право задирать нос и
меня критиковать. Сам-то он какими успехами может похвастаться? "А вот мы
сейчас проверим", - сказал я. Осторожно, не переворачивая, я вынул из чаши
катодную баночку, зажег спичку и поднес ее снизу к горловине. Раздался взрыв
довольно приличной силы, банка разлетелась на куски (к счастью, я держал ее
не перед лицом, а на уровне груди), и у меня в руках, как издевательство,
осталось стеклянное кольцо от пробитого донышка.
Обсуждая случившееся, мы покинули лабораторию. Испугавшись задним
числом, я чувствовал дрожь в коленях, но вместе с тем меня распирала
дурацкая гордость: ведь я подтвердил гипотезу, выпустил на свободу природную
силу; я доказал, что это точно был водород, тот же самый, который зажигает
солнце и звезды, который, сгущаясь, рождает в вечной тишине галактики!