"Примо Леви. В дар от фирмы (Сборник Бандагал) " - читать интересную книгу автора

Солт-Лэйк-Сити и что скоро я смогу выпить хоть целое ведро воды. Мне было
ведено идти в определенном направлении, и я повиновался. Жажда была столь
нестерпимой, что пересохло не только в горле и во рту, казалось, высохли
глаза, а в мозгу то зажигались, то гасли большие желтые звезды. Я прошагал
еще минут пять, то и дело спотыкаясь о камни, как вдруг увидел, песчаную
площадку, обнесенную полуразрушенной каменной стеной. В центре площадки был
колодец с веревкой и деревянным ведром. Я опустил ведро вниз и когда вытащил
его, то меня ослепило сверкание воды. Я хорошо знал, что это не ключевая
вода, что колодец вырыли только вчера, а воду привезла автоцистерна,
стоявшая неподалеку в тени бурой скалы. Но жажда была реальной и
мучительной, и я пил, пил жадно, словно теленок, зарывшись лицом в
прозрачную воду, и никак не мог оторваться. Время от времени я
останавливался, чтобы передохнуть, испытывая самое большое и простое из
наслаждений, доступных живущим. И это наслаждение называлось утолением
жажды. Однако длилось оно недолго. Я не выпил и литра, а вода больше не
доставляла мне никакой радости. Внезапно видение желтой пустыни растаяло, и
я очутился в пироге, плывущей по бурному безбрежному морю. И на этот раз я
испытывал жажду и знал, что скоро появится вода, прозрачная и необычайно
вкусная. Но откуда - мне было неясно: кругом были лишь море да безоблачное
небо. Но вот метрах в пятидесяти от пироги всплыла миниатюрная подводная
лодка с надписью на борту "НАТКА-11", и сцена вновь закончилась чудесным
утолением жажды. Впоследствии я побывал в тюрьме, в товарном вагоне, на
больничной койке, и неизменно недолгое чувство жажды сменялось радостным
ощущением вкуса ледяной воды на губах, причем избавление всякий раз
выглядело неестественно простым и одновременно надуманным.
- Схема несколько однообразная, да и режиссура слабовата, но основная
цель, безусловно, достигается, - сказал я Симпсону. - Действительно, в конце
испытываешь чувство ни с чем не сравнимого облегчения.
- Это знает каждый, но без "Торека" немыслимо было бы за какие-нибудь
двадцать минут столько раз испытать чувство огромной радости. А кроме того,
субъект не подвергается ни малейшей опасности, он избавлен от долгих и
жестоких мучений, неизбежных при настоящей, неподдельной жажде. И заметьте,
во всех пленках "Эпик" чередуются кратковременное неприятное ощущение и
столь же непродолжительное, но очень сильное чувство избавления от
опасности. Помимо этой пленки, есть пленки, зафиксировавшие чувство голода и
по крайней мере десять видов физических и моральных страданий.
- Эти пленки меня удивляют, - сказал я. - Бесспорно, из других можно
извлечь кое-что полезное и приятное, ведь получают же зрители удовольствие
от концерта или от победы любимой футбольной команды. Но какое удовольствие
можно извлечь из этих искусственных, "обезболенных" чудес? По-моему, их
могут оценить разве что чудаки-одиночки, предпочитающие консервы свежему
мясу. И потом, эти бездушные игры аморальны.
- Возможно, вы правы, - помолчав, сказал Симпсон. - Интересно, однако,
как вы на это посмотрите, когда вам будет лет семьдесят или восемьдесят? И
должны ли думать так же, как вы, паралитики, люди, прикованные к постели,
все те, кто живет, чтобы умереть?
Последовала короткая, но томительная пауза, и Симпсон поспешил показать
мне пленки "супер-я" с голубой этикеткой (спасение утопающих,
самопожертвование, тайны творчества знаменитых художников, поэтов,
музыкантов), а затем пленки с желтой этикеткой, на которых запечатлены