"Виктор Левашов. Их было семеро ("Кодекс чести") " - читать интересную книгу автора

- Не я этот приказ подписал, ясно? Не я!
Я спросил:
- А кто?
- На, капитан, читай!
Я взял листок приказа, отпечатанный на служебном бланке. Подпись на нем
была: заместитель министра обороны. Я передал приказ Доку, он - Боцману,
бумага обошла всех и вернулась на стол командующего.
- Теперь верите? - спросил он. - Я был категорически против. Самым
категорическим образом!
- И ничего не смогли сделать?
Он только развел руками:
- Ничего... Извините, ребята, но так получилось.
- Не расстраивайтесь, товарищ генерал-лейтенант, - успокоил я его. --
Я все думал: почему у нас ничего не получается? В Афгане обосрались, в Чечне
обсираемся на каждом шагу. А причина-то очень простая. Если боевой генерал,
командующий действующей армией, бессилен против министерской вши - это не
армия. Это выгребная яма. И сидеть в ней по уши в говне - увольте!
Я содрал свои капитанские погоны, "Орден Мужества", первую мою медаль
"За отвагу", которой очень гордился, и все это добро положил на письменный
стол командующего. То же самое сделали Док, потом Артист, Боцман, Трубач и
Муха. Через минуту перед командующим уже лежала целая горка офицерских погон
и боевых наград свободной России.
- А чего ж "Орла" не бросаешь? - хмуро поинтересовался он.
- Этот орден был мне вручен правительством Соединенных Штатов. А к
нему никаких претензий у меня нет. Честь имею!
С порога я оглянулся. Командующий сидел за своим столом, невидяще глядя
перед собой.
Жалко мне было его? Нет. Тимоху мне было жалко. Других ребят, которые
вернулись домой в цинке под условным шифром "груз 200". Вот их мне было до
муки жалко. А его - нет.

Через два дня мы обменялись адресами и распрощались на Курском вокзале.
Артист, Муха и Трубач были коренными москвичами, тут были их родительские
дома, и старики были еще живы. Боцман был из Калуги, там у него была жена и
трехлетний сын, жили в двухкомнатной "хрущевке", которую дали жене от
фабрики. У Дока была однокомнатная квартира в Подольске, он получил ее при
разделе его двухкомнатной московской квартиры после развода с женой. А мне,
моей жене Ольге и дочке Настене путь лежал сначала в Зарайск, а потом еще
дальше - в деревню Затопино на берегу речки Чесны. Там догнивала
изба-пятистенка, пустовавшая после смерти матери, всего на три года
пережившей отца.
Другого дома у меня не было.

Глава третья
ФОРС-МАЖОР

I

Приказ был понятным. Хоть и не сразу. Предельно четким. Если отбросить
словесную шелуху. А с точки зрения нормальной человеческой морали, которой