"Виктор Левашов. Их было семеро ("Кодекс чести") " - читать интересную книгу автора

- Я не знаю, сколько стоит почка или роговица глаза, но цены могут
быть сопоставимы с ценой препарата Ф. А цена его: сто тысяч долларов за один
грамм.
- За один грамм?! - поразился командующий.
- Вот именно, - подтвердил Док.
- Мы произведем самую тщательную проверку. Мой адъютант лично этим
займется. Он парень въедливый. И если что...
- О чем вы говорите?! - вмешался я. - О другом нужно говорить:
сколько матерей не смогли в последний раз увидеть лицо своего сына!
- Я повторяю: программа закрыта, - ответил командующий. --
Продолжение ее признано нецелесообразным. Но если о ней станет известно --
даже задним числом... Вы задействованы на самых опасных заданиях. Нельзя
исключать, что кто-то из вас может попасть к боевикам. И под пытками
рассказать о ней. Ваше увольнение эту опасность нейтрализует.
- Товарищ генерал-лейтенант, это вы сами придумали? - изумился я.
Он хмуро покачал головой:
- Нет.
Мы молчали. Логика была - высший пилотаж. И единственный из нас, кто
нашелся, был Артист. Он подошел к столу командующего и вежливо попросил:
- Можно на секунду вашу сигарету?
Взял из рук ничего не понимающего командарма дымящуюся "Мальборо",
подсел к столу, поддернул обшлаг форменки на левой руке и приложил сигарету
к коже повыше запястья. И эдак медленно, не торопясь, потушил. После чего
вернул сигарету командующему, сказал "Извините" и сел на свое место.
Мы-то знали этот фокус Артиста, а командующий просто офонарел.
Собственно, это был никакой не фокус. Как-то в казарме мы заговорили о
пытках. Ну, мало ли о чем говорят в казармах. Чаще, конечно, о бабах, но и
другие темы проскальзывают. Вот и вывернулось из трепа: может ли человек
выдержать пытку? Знали, конечно, из книг: может. Партизаны в войну, а еще
раньше Джордано Бруно, ранние христиане, протопоп Аввакум. Но - как? Вот
тогда Артист нам это и продемонстрировал. А потом рассказал.
Он с детства жутко боялся боли. Когда в школе объявляли, что завтра
будут делать прививки, всю ночь не спал. А перед любым уколом вообще обмирал
от ужаса. И однажды, он уже в театральном учился, вышло так, что его девушка
сказала ему, что полюбила другого. Артист вспоминал: "Я понял, что схожу с
ума. И чтобы хоть как-то отвлечься, случайно ткнул сигаретой в руку. И
ощутил не боль, а облегчение. Боль, конечно, тоже была. Но это было - как
комариный укус". Вот тогда, сказал он, я и понял, что есть кое-что сильнее
любой боли. Ненависть, ярость, гордость, любовь. Только надо о них думать, а
не о боли. Предложил: не хотите попробовать? И мы попробовали, каждый. И
ничего, нормально выдержали. С того дня у каждого на левой руке, повыше
запястья, по метке осталось. А у самого Артиста их было четыре. Не
слишком-то, видно, ему везло в любви.
Командующий долго рассматривал потушенную сигарету, потом бросил ее в
пепельницу и спросил:
- Что вы этим хотели сказать?
Артист только плечами пожал:
- Да ничего.
Командующий ахнул по столу ладонью так, что на пол посыпались бумаги и
карандаши.