"Джонатан Летем. Пистолет с музыкой" - читать интересную книгу автора

лифте, вряд ли имеет что-либо еще в запасе. Например, я не представлял
себе, что он умеет улыбаться, тем более в такой не самой веселой ситуации.
- Ты большой человек, Корнфельд, - произнес я. - Но не настолько
большой, чтобы не уместиться в фонеблюмовом кармане. Он знает, как держать
вас. Тебя и кенгуру.
- Что ты такое несешь?
- Не больше, чем несешь ты. От всего этого разит Фонеблюмом,
состряпавшим все дело на скорую руку. Только это шито белыми нитками. - Я
начинал приходить в себя - по крайней мере моя склонность к метафорам уже
включилась. - Ты выставлял Моргенлендера как ширму, и даже он понял, что
тут нечисто. Так что то, что ты сделал с моей карточкой, только
показывает, как ты боишься.
- То, что я сделал с твоей карточкой, приказ сверху, - спокойно ответил
Корнфельд. - Я не принимаю решения по карме. Ты должен бы это знать.
- Не смеши меня. Ты инквизитор при исполнении. Моргенлендер отставлен:
ты же сам мне сказал.
- Решение принималось еще выше. Не моя забота, если ты забыл правила
игры, Меткалф. Их пока не меняли.
Я посмотрел на Кэтрин. Она не отвернулась, но заморгала, чтобы снять
напряжение.
- Слышали? - спросил я ее. - Это всего лишь игра. Не расстраивайтесь
из-за этого. Я просто забыл правила.
Она продолжала молчать.
- Как это вас угораздило выезжать в обществе Корнфельда? Разве вы не в
дневной смене?
- Я интересовалась делом, - ответила она.
Я не удержался от улыбки. Казалось, она хочет сказать что-то, но не
может при Корнфельде - а может, я принимал желаемое за действительное.
Последовало полминуты напряженного молчания, потом она открыла дверь и
вышла. Корнфельд снова закрыл дверь.
- Я еще не забрал твою лицензию.
- Спасибо и на том.
- Нет. Ты не понял. Я не забрал, но собираюсь. Давай ее сюда.
Я отдал ему лицензию. Он сунул ее в карман к магниту и поправил
воротник. Потом бросил на меня торжествующий взгляд - я так понял, что он
надеялся, в последний раз, - пожал плечами и потянулся к двери.
Я почти позволил ему уйти. Богом клянусь. Но что-то всколыхнулось во
мне, я вскочил с дивана и вцепился в него, схватив его за только что
поправленный воротник и прижав к двери локтями. Его лицо покраснело, и рот
приоткрылся, но он почти не дергался, и изо рта у него не вырвалось ни
звука. Большим пальцем я ощущал биение его пульса на шее.
- Я верну тебе все, что ты со мною сделал, с процентами, - прохрипел я.
- Я тебя на части разорву, обещаю.
Подобные угрозы могли обойтись мне в остаток кармы, но я сомневался,
что он пойдет на это прямо сейчас. Это не в стиле работы Отдела, а
Корнфельд соответствовал этому стилю с головы до пят. Мне дадут проспать
ночь, и только утром в дверь постучат.
И к тому же, как ни ненавидел меня Корнфельд, я не думал, чтобы он
действительно хотел лишить меня кармы. Он просто не мог себе такого
позволить. Результатом стало бы официальное расследование, и это в момент,