"Дорис Лессинг. Трава поет" - читать интересную книгу автора

возиться с бумагами - а ведь именно спасаясь от этой доли, он и приехал в
Африку. Впрочем, все было не так уж и плохо. Надо принимать судьбу такой,
какая она есть, жизнь - это одно, а мечты - совсем другое, и так далее -
именно так говорил себе Тони, когда на него накатывало мрачное настроение и
он начинал сравнивать былые планы с тем, чего он на самом деле добился.
Для местных жителей, которые знали его с чужих слов, Тони Марстон был
юношей из Англии, у которого хватило силенок выдержать на ферме всего лишь
несколько недель. "Кишка оказалась тонка, - говорили о нем, - вот парень и
слинял".
[53]

2

Ветвясь и сплетаясь узлами, сети железных дорог раскинулись по всей
Южной Африке, а вдоль них, на небольшом удалении в несколько миль,
вытянулись крошечные деревушки, которые путешественнику показались бы лишь
недостойными внимания скопищами безобразных домишек, но которые на самом
деле являлись центрами сельских районов протяженностью в несколько сотен
миль. В таких райцентрах имелись вокзал, почта, иногда - гостиница и
непременно - магазин.
Если бы кому-нибудь захотелось взглянуть на символ, воплощающий в себе
суть Южной Африки, - Южной Африки, созданной финансистами и владельцами
шахт, Южной Африки, которая привела бы в ужас исследователей и миссионеров,
некогда составлявших карты Черного континента, - то этот символ являл бы
собой магазин. Магазины - повсюду. Можно проехать десять миль от одного
магазина, и ты уткнешься в следующий; высунь голову из вагона поезда, и вот
он - магазин. Магазины имеются у каждой шахты и на многих фермах.
Магазин всегда представляет собой приземистое, одноэтажное здание,
разделенное на отделы, словно плитка шоколада на дольки. Под одной
гофрированной железной крышей [54] ютятся бакалейная лавка, бойня и склад
бутылок. В магазине имеется высокий прилавок из потемневшего дерева, а за
ним - полки, на которых вперемешку лежит все что угодно, начиная от
водоэмульсионных красок и заканчивая зубными щетками. Можно приметить пару
вешалок с дешевыми хлопчатобумажными платьями кричащих расцветок и,
возможно, кучу коробок с обувью или же витрину, выделенную под косметику или
сладости. В магазине стоит аромат, который ни с чем не спутаешь, - смесь
запахов лака, запекшейся крови с бойни в задней части здания, сухофруктов и
твердого желтого мыла. За прилавком обязательно либо грек, либо еврей, либо
индиец. Иногда дети продавца, которого неизменно ненавидит вся округа из-за
того, что он является чужаком и барышником, играют среди овощей, поскольку
жилые помещения находятся прямо позади магазина.
У тысяч людей по всей Южной Африке детство протекало на фоне именно
таких магазинов. Сколько всего было с ними связано! Магазины, например,
воскрешают воспоминания о бесконечно долгих поездках на машине сквозь
леденящий, пропитанный пылью ночной мрак, которые вдруг прерывались
остановкой у прямоугольника света, где лениво стояли мужчины со стаканами в
руках. Ребенка [55] вели в залитый светом бар, где ему давали глоток
обжигающей жидкости, "чтобы не простыть". С тем же успехом это могли быть
воспоминания о том, как ты дважды в неделю ездил в магазин, чтобы получить
почту и повидать фермеров со всей округи, наведывавшихся за продуктами; о