"Дорис Лессинг. Трава поет" - читать интересную книгу автора

приказания.
[41]
Позже Тони понял, что о несчастной Мэри Тернер непосредственно
упомянули лишь один раз, да и то только в этой жестокой в своей сухости
фразе. Да и с чего о ней упоминать... если забыть, что на самом деле имела
место дружеская беседа между фермером, являвшимся ее ближайшим соседом,
полицейским, который время от времени бывал в гостях у нее дома, и
помощником управляющего, прожившим здесь, на ферме, несколько недель.
"Сейчас не время", - подумал Тони и вцепился в эту мысль. Предстоит
суд, и уж там все будет как полагается.
- Расследование дела - пустая формальность, - будто бы размышляя вслух,
произнес сержант и посмотрел на Тони.
Дэнхам стоял возле дежурной машины, наблюдая за тем, как
полицейские-туземцы подняли завернутый в одеяло труп Мэри Тернер и стали
пристраивать его на заднее сиденье. Тело уже успело окоченеть, негнущаяся,
отставленная в сторону рука с жутким стуком ударялась о край узкого дверного
проема - просунуть труп внутрь оказалось непростым делом. Наконец с этим
справились, и дверь закрыли. Потом возникла еще одна проблема - убийцу
Мозеса нельзя было сажать в одну машину с Мэри. Недопустимо, чтобы черный
мужчина так близко находился рядом [42] с белой женщиной, несмотря на то что
она была мертва и убита как раз этим же мужчиной. Оставалась только машина
Чарли, но там сидел, уставившись в спинку, лишившийся ума Дик Тернер.
Мужчинам казалось, что Мозес, совершивший убийство, заслужил, чтобы его
повезли на машине, однако делать было нечего - ему предстояло отправиться
под охраной полицейских на велосипедах в лагерь пешком.
Когда все приготовления были закончены, повисла пауза.
В момент расставания мужчины стояли возле машин, глядя на дом из
красного кирпича и блестящую, раскаленную крышу, густые, подступающие к
зданию кусты и группу чернокожих, тронувшихся в сени деревьев в долгий путь.
Мозес сохранял невозмутимость и позволил себя увести, не оказав ни малейшего
сопротивления. Его лицо ничего не выражало. Казалось, он глядел прямо на
солнце. Думал ли он о том, что вскоре больше его уже не увидит? Не угадаешь.
Было ли на его лице сожаление? Ни следа. Страх? Вроде бы нет. Трое мужчин,
каждый думавший о своем, нахмурившись, проводили взглядами убийцу. Они
смотрели на него так, словно он им уже был неинтересен. Убийца больше не
представлял никакой важности, все было в порядке вещей: [43] чернокожий
будет красть, убивать, насиловать, если ему представится хотя бы малейший
шанс. Даже для Тони личность убийцы утратила значение; его познания об
образе мышления туземцев были слишком'скудны, чтобы строить какие-либо
догадки.
- А с ним чего? - спросил Чарли, указав пальцем на Дика Тернера. Он
хотел узнать, как поступить с ним, по крайней мере, сейчас, пока дело еще не
рассмотрено судом.
- Насколько я могу судить, толку от него будет немного, - отозвался
сержант, которому за свою службу довелось в избытке насмотреться на
мертвецов, преступников и сумасшедших.
Нет, сейчас для них куда важнее была Мэри Тернер, которая так всех
подвела, хотя, впрочем, даже она, будучи мертвой, уже не представляла собой
проблемы. Спасти лицо - вот то единственное, о чем еще оставалось
позаботиться. Сержант Дэнхам великолепно это понимал: это являлось его