"Джон Рэндольф Лесли. Как бы в тусклом стекле ("Карета-призрак" #9) " - читать интересную книгу автора

деньги, чтобы он мог вернуться в Лондон. Жил он в Энфилде[7], и меня
удивило, что телеграмма была отправлена из Эдинбурга. Эти два названия не
так уж легко спутать. Как бы то ни было, я перевел ему деньги, и той же
ночью он вернулся в Лондон. Бэшфорд зашел ко мне, и я заметил, что он как
будто немного не в себе. Уходя от меня накануне, Бэшфорд упал с лестницы и
ударился головой. Должно быть, он сел не в тот поезд, так как помнил только
одно: что очутился в Эдинбурге. Больше ему нечего было сказать.
Еще через день я с огорчением узнал, что в семье джентльмена, который
проявлял негативы, случилось несчастье. Его дочь выпала в окно, сильно
поранив себе лицо стеклом. Помню, я постарался не раскисать и решительно
стал уверять себя, что и то и другое - чистая случайность, с
фотографированием доски никак не связанная.
Я дождался, пока мои приятели-спириты обратились ко мне за результатом,
и отправился в лабораторию, где проявляли фотографии. Прежде чем завести о
них разговор, я около получаса беседовал с главой фирмы. Я был рад узнать,
что дочь выздоравливает. Речь идет сейчас только о том, что на лице могут
остаться шрамы. Что касается негативов, то их удачно проявили, поместили в
ящик; ящик заперт и хранится в сейфе, принадлежащем моему собеседнику. Сейф
этот никто, кроме него самого, не открывает. Этим утром он проверил сейф и
убедился, что ящик по-прежнему там, куда он его поставил. Это было всего
лишь час назад. Мой собеседник сожалел, что не просмотрел негативы сразу
после проявки. Теперь на них уже ничего не разберешь!
- А в чем дело? - спросил я. - Не изменились ли цвета, пока негативы
лежали в сейфе?
Несколько мгновений он молчал. Потом сказал очень спокойно:
- Не только цвета - материал изменился. Там, где вчера вечером стояло
шесть стеклянных пластин, теперь лежит шесть кучек пыли. Мне очень жаль, и
это все, что я могу сказать. Ничего подобного со мной прежде не бывало.
Он показал мне ящик, и я потрогал кончиком пальца тонкую серую пыль.
Как я уже сказал, за всю жизнь мне только один раз пришлось столкнуться
с происшествием, которое по сей день остается без объяснения. Больше мне
добавить нечего.

С тех пор как я услышал от кого-то и запомнил рассказ об этом
египетском приключении, прошло уже некоторое время. Рассказ отложился в
одном из уголков моей памяти, ведь это наше естественное желание - сохранить
все дошедшие до нас отрывочные сведения о разных таинственных происшествиях,
как текст какой-то загадки или как части головоломки, в надежде, что
впоследствии отыщется ключ к разгадке или недостающий фрагмент картинки.
Мой приятель попросил меня посетить одну из лондонских приходских
церквей. Там в последнее время случались вещи, которые немало беспокоили
местного священника. Это была церквушка, расположенная менее чем в миле от
Кенсингтона[8], по-своему уютная, но уют этот теперь был нарушен. Скромность
ритуала, старомодность доктрины - тихое церковное захолустье. Приятель
позвонил мне и попросил зайти поговорить со священником. Я согласился, и
вскоре мы вынырнули из водоворота уличного движения, миновали несколько
переулков и увидели церковь времен короля Георга с викторианскими
пристройками[9] - унылое, скучное здание. Кроме предполагаемого привидения,
в нем не было ничего примечательного.
Разумеется, церкви с привидениями в Лондоне не редкость. В одной из