"Николай Семенович Лесков. Страстная суббота в тюрьме" - читать интересную книгу автораарестантах, которых мы посетили, а я пошел посидеть в "дежурную". Комната
дежурного находится внизу у самого подъезда. Дощатая перегородка, обклеенная дешевыми бумажками, разделяет ее на две части. В передней части у окна стоит столик и два стула, а за перегородкой, на которой мотаются два сальные лохмотья темного ситца, заменяющие драпри, виден диван. Там за перегородкой, прямо против щели, на которой мотаются лохмотья, расположились два полицейские солдата. Один стоял, прислонясь к стене, и, заложив руку за спину, терся об стену плечами; другой сидел на стуле, поджав рукою щеку, как будто собирался тотчас петь: Царя белого гусары Петра Первого. Сбоку стола сидел какой-то сумрачный господин, должно быть, проситель. Место перед столом, принадлежащее, вероятно, дежурному квартальному, было не занято, и я расположился на нем. Вошел третий солдат с засаленной разносной книжкой в руках и, положив ее прямо передо мною, пристально и не без удивления посмотрел мне в лицо, но ничего не сказал и пошел за перегородку. Вслед за тем из-за перегородки послышался сначала поплевок, затем громкое зевание и наконец который-то из солдат сказал: "Не знаю". Вероятно, вошедший солдат осведомился обо мне, дерзостно засевшем на кресло "фартального". - Отвел? - спросил солдат, у которого очень чесались плечи, и опять зевнул. - Отвел. Как, братец ты мой, обрадовались! Жена эт-та, ребятенки, прыгают, визжат, как будто поганок обожрались; а мать старая-старищая так и - И мать жива? - спросил солдат и опять задвигал плечами об стену. - Жива, только очень старая такая, что мышей не топчет. Взошел тот самый квартальный, который сопровождал нас в тюрьме. - Другой дежурный не приходил? - обратился он к солдатам и снял свою каску. - Никак нет, аше бродие. - Тьфу, - квартальный плюнул. Взошел арестованный ротмистр, заглянув за лохмотья, мотающиеся на лазе в перегородке, и, вынув папироску, спросил квартального: можно ли закурить? - Курите, - отвечал квартальный. - Не знаете ли вы, где живет Л.? - Не знаю, - отвечал квартальный. Я сказал адрес Л. Ротмистр поблагодарил меня и тотчас же рассыпался в жалобах на все и на всех. Я сказал ему, что мне многое в его рассказе кажется невероятным и что он, может быть, получает неверные сведения по своему делу. Он хотел мне рассказать что-то подробнее, но в двери показалась голова Л., и я должен был оставить дежурную. Нам нужно было ехать в большую уголовную тюрьму. Пока мы ехали, речь шла о ротмистре, его делах и еще кое о чем, касающемся до него и связанных с ним лиц. Л. рассказал мне также много интересного о некоторых заграничных тюрьмах, которые он посещал и в которых между прочим встретил двух русских арестантов. Один был офицер, человек известной фамилии, содержавшийся за бродяжничество в Турине, другая дама, тоже довольно известной фамилии, тоже была под арестом за бродяжничество. |
|
|