"Николай Семенович Лесков. Русские женщины и эмансипация" - читать интересную книгу автора

Америке, не господствовала на Британских островах в период наибольших
выселений в Америку: стало быть, вера эта создалась и выросла у американцев
на почве Нового Света. Следуя разумному закону, исключающему в жизни народов
явления чисто случайные, беспричинные, непоследовательные и безусловные, нам
кажется, всего прямее искать корень этой веры американцев в способности
своих женщин в тех особенностях, при которых устраивалась и слагалась
историческая жизнь новых поселенцев. Жизнь их с первого шага на американский
материк поставила женщин совершенно не в те условия, в каких они находились
в старом отечестве. Она призывала их ко множеству таких занятий, которые по
условиям европейской жизни составляли всегдашнюю, исключительную привилегию
мужчин. Такое деление труда, какое было весьма естественно в густонаселенной
Великобритании, оказалось совершенно невозможным относительно малолюдной
Америки. Дела было много - рук мало. Некогда было думать о делении труда по
полам, закон необходимости указал на раздел его по способностям. Женщина
стала делать все то, что она может сделать, а не то только, чем, по
европейским понятиям, прилично заниматься ее полу. Таким образом, она, может
быть сама того не замечая, скоро сделалась необходимым общественным
деятелем, самостоятельно возвышающим уровень и домашнего, и общественного
благосостояния. С умножением рабочих рук, с изменением других обстоятельств
круг женской деятельности все раздвигался шире и шире: они являлись врачами,
учеными, техниками, воспитателями, литераторами, благотворителями (не
иллюзорными, каких мы видим в некоторых просвещенных странах, славящихся
широкими натурами своих обитателей); и мужчинам не казалось это странностью,
опасным нарушением гармонии общества, конечно, потому, что они уже прежде
незаметно привыкли видеть своих женщин за теми занятиями, к которым они
считали себя способными. Американцы были фактически убеждены в силе женского
смысла и женских способностей, между тем как европейцы, рассматривающие
своих женщин в узком кругу деятельности, в который их загнало древнее
человечество и из которого не выпускают их известные условия общественной
жизни, имели слишком мало случаев убедиться в способностях женщин к более
широкому поприщу. Таким образом, не научная пропаганда, а самая жизнь с ее
условиями научила людей в Америке разделять труд не по полам, а по
способностям, и не полу, а способностям воздавать почтение. Вот откуда, по
моему мнению, истекает начало признания равноправия полов в Америке. Им
обязаны американские женщины своему собственному труду, заявившему обществу
их человеческую способность к занятиям, поныне составляющим в Европе
специальность мужчин.
Оттого-то американское общество не ужаснулось, когда женщины стали
предъявлять свои требования на полное гражданское равноправие с мужчинами,
не отмаливалось устами своих лучших поэтов от встречи "с академиком в чепце"
и не изощрялось над всевозможным профанированием идеи женской эмансипации.
Между литераторами встречались иногда люди, не выражавшие большой симпатии
стремлению женщин к полному равноправию, но литература не поставляла себе
приятным долгом поглумиться над всякой попыткой женщины взяться за такое
дело, к которому она чувствует призвание, несмотря на то, что какие-то
допотопные законы отмежевали это дело к разряду мужских занятий. Отсюда
понятно, как в Америке женщины дошли до серьезного понимания жизни и до
самостоятельности, которые не составляют собственности большинства
европейских женщин вообще и русских в особенности.
Между тем и у нас в России, и вообще во всей Европе, так же как и в