"Эдмон Лепеллетье. Римский король ("Тайна Наполеона" #5) " - читать интересную книгу автора

Пушка Инвалидов заговорила... Императорский младенец родился на свет!
Был ли то ожидаемый принц? Или корона Наполеона переходила к женскому
поколению?
Через минуту грянул второй выстрел.
Новое смутное неистовство собравшегося народа, в котором выделялись
отрывистые восклицания, грубые окрики: "Молчите! Не мешайте! Шш!.. Шш!.. Да
здравствует император!"
Третий выстрел!
В тишине, почти ненарушаемой, слышался только слабый шепот, похожий на
журчание воды, доносившееся издалека, раздались голоса, считавшие выстрелы:
- Три!
Марсель и его товарищи вышли к порогу, чтобы лучше слышать, а также
следить за впечатлениями любопытных.
Тут в нескольких шагах от них очутились двое мужчин, которые,
по-видимому, избегали привлекать к себе внимание, потому что притаились у
кабачка за оконным ставнем, откинутым напором толпы.
- Мне знаком этот человек, - тихо заметил Марсель, обращаясь к аббату
Лафону, - он принадлежит к нашей партии. Это агент графа де Прованс маркиз
де Лювиньи. Он отошел от нас, когда узнал, что нашей целью было
восстановление республики.
- Ого! Мале не сказал еще последнего слова, - возразил аббат, - и я
твердо надеюсь вместе с отцом Каманьо склонить его к признанию королевской
власти, единственной формы правления, возможной во Франции. Ведь вы этого же
мнения, ваше преподобие?
- Мне решительно все равно, как будет называться режим, которым мы
заменим власть Бонапарта, - свирепым тоном ответил монах, - только бы новое
правительство восстановило церковь в ее славе.
- Я не разделяю ваших идей, - сказал тогда Бутрэ, - касательно
возвращения короля, которое кажется мне весьма проблематичным; я полагаю,
что если Наполеон будет наконец повержен нами, то непременно нужно ввести
республику! Но вот в чем я схожусь с вами: в том, что я требую, чтобы эта
республика не была нечестивой, но христианской. Не слишком примешивайте папу
к нашим делам. Французская церковь - вот что было бы нам нужно! Как
по-вашему?
Марсель покачал головой.
- Нужна всемирная республика, - ответил он. - Все люди братья! Никаких
границ! Война уничтожена! Согласие вместо соперничества, свободный обмен
продуктами, а идеи, как и товары, освобожденные от таможенной пошлины, уже
не подлежат произволу властей, посягательствам казны и полицейским
притеснениям; вот мой идеал, и вот почему хочу я ниспровергнуть Наполеона! -
заключил этот восторженный проповедник равенства и свободы.
Пушка продолжала палить, и возрастающий гул толпы вторил ее залпам.
- Семнадцать! Приближается, милейший Мобрейль, - сказал Лювиньи своего
товарищу достаточно громко для того, чтобы его слова донеслись до Марселя и
его друзей.
Этот спутник маркиза Лювиньи - личность, не внушающая доверия, с
ухватками забияки и проходимца, со зверским взором и тонкими, неприятными
губами, - пробормотал;
- Еще четыре минуты! Ах, Наполеон, закатится ли наконец твоя звезда?
- Если, к несчастью, нам придется услышать еще восемьдесят четыре