"Эдмон Лепеллетье. Наследник великой Франции ("Тайна Наполеона" #10) " - читать интересную книгу автора

поводу сына Наполеона, лишавшим его наследства матери, герцогини Пармской.
- Я вовсе не сержусь на это решение, принятое моим тестем, - сказал
император своему врачу. - Моему сыну лучше быть простым дворянином со
средствами для поддержки в свете своего почетного звания, чем государем
мелкого итальянского княжества. - Он взял большую щепотку табака, после чего
пробормотал, кладя ногу на ногу: - Пожалуй, императрица огорчена, что сын не
наследует ей, но я вовсе не печалюсь о том! Я не принадлежу по рождению к
знати, доктор, и во мне было так мало дворянского, что это не идет в счет. С
какой стати щеголять моему сыну пустыми титулами? Вместе с моим именем я
доставил ему самый блестящий герб во вселенной. Пусть он хранит это наследие
и опасается только потерять его, чтобы облечься в какую-нибудь смешную
ливрею обветшалых монархий.
- Я полагал, - заметил доктор, - что вы принадлежите к старинному
итальянскому роду.
Император расхохотался.
- Да, меня всегда старались выставить потомком подеста, итальянского
градоправителя, - ответил он, - даже государем Византийской империи,
латинских Бонапартов или Каламеносов по-гречески, более или менее
порфирородных Константинов; иные утверждали, будто я внук Железной Маски,
старшего брата Людовика Четырнадцатого, но все эти выдумки превзошла работа
моего дражайшего тестя. - Наполеон взял новую щепотку табака и с насмешливой
улыбкой стал рассказывать дальше: - Представьте себе, что император Франц,
крайне дорожащий генеалогией и древностью рода, непременно хотел доказать,
будто я происхожу по прямой линии от одного из древних правителей Тревизы.
Слышали вы о том?
- Как же: это было перед бракосочетанием вашего величества с
эрцгерцогиней.
- Да, ему вздумалось положить в свадебную корзинку дочери огромный
сверток старых пергаментов, более или менее апокрифических. Целый полк
архивариусов, секретарей, палеографов, писцов и стряпчих был занят тем,
чтобы наводить справки насчет старинных знатных титулов. Императору Францу
показалось, что он открыл у меня предка, некогда состоявшего подеста
Тревизы, и он написал мне конфиденциальное письмо, спрашивая, желаю ли я
опубликовать результат этих важных изысканий, облеченных в официальную
форму. Я наотрез отказался принять участие в подобном фарсе и прибавил, что
мне приятнее остаться сыном честного человека, простого корсиканского
адвоката, чем каким-то правнучатым племянником безвестного тирана древней
Италии. Я сам явился основателем династии. Вдобавок мною было представлено
доказательство моей принадлежности к мелкому дворянству, достаточное и
необходимое - до революции - для поступления в военное училище в Бриенне.
Мой тестюшка не простил мне такого вольнодумства, - продолжал Наполеон, - и,
поверьте, если я очутился на этом острове, чтобы умереть здесь медленной
смертью, это вышло из-за того, что я не захотел подчиниться причудам отца
моей жены. Какого-то Наполеона, какого-то Бонапарта можно сжить со света при
содействии англичан, но с потомком тревизского тирана не поступили бы так
бесцеремонно; со мной обращались бы тогда как с важным лицом, а не как со
злодеем и авантюристом. Пожалуй, я напрасно отказался от участия в этой
комедии, достойной мольеровского "Мещанина во дворянстве", но будущее
подтвердит, что я был прав и что династия Наполеонов, вышедшая из народа,
может возвратиться только к народу! - Император поднялся и, словно увлекшись