"К.Н.Леонтьев. Средний европеец как орудие всемирного разрушения " - читать интересную книгу автора

быть, незначительной собственности (как, например, хотел бы Прудон и как
стараются сделать это теперь на практике анархисты всех стран, коммунисты Парижа
и наши русские нигилисты), невозможно и думать. Здесь кстати будет привести одно
письмо социалиста К. Маркса, недавно переведенное в некоторых наших газетах. Вот
оно: <пропуск в рукописи.>
Оставляя здесь в стороне вопросы права, справедливости, законности относительно
благоденствия, нравственности и т. д., вообще, не касаясь ни до чего, что не
относится прямо к социальной психомеханике (если можно так выразиться), мы,
начиная с глубочайшей древности и до сих пор, видим одно: что ни мистической
религии (какой бы ни было), ни власть, ни капитал, ни труд, ни даже, если
хотите, само рабство, ни науки, ни искусство, ни землевладение, ни чиновников
(т. е. исполнителей предписаний власти) нельзя никак вытравить из социального
организма дотла. Можно только доводить каждую из этих сил до наименьшего или до
наибольшего ее проявления. Так, например. У прежних венецианцев и нынешних
Соединенных Штатов исполнительная верховная власть (государь, президент, дож)
доведена до минимума; в древней Спарте землевладение было крепко устроено, а
подвижной капитал доведен до наименьшей силы. В Византии и в первоначальной
церковно-феодальной Европе реальные науки, которые к концу предыдущей
греко-римской культуры стали было процветать больше прежнего, были низведены до
ничтожества; однако все-таки не вполне уничтожены (были даже физико-химические
изобретения, например, греческий огонь). Теперь, в XIX веке более или менее
везде в христианских государствах капитализм (или накопление подвижных богатств)
доведен до своего максимума И вот почти одновременно с его воцарением в Европе,
в конце XVIII и в начале нашего века, явилась сильнейшая ему антитеза - первые
коммунистические порывы, манифест Бабефа и т. п., и с тех пор порывы эти все
растут и растут и будут расти неизбежно, пока не достигнут своего
социально-статического предела, т. е. пока не ограничат надолго прямыми
узаконениями и всевозможными побочными влияниями как чрезмерную свободу
разрастания подвижных капиталов, так и другую, тоже чрезмерную свободу обращения
с главной недвижимой собственностью - с землею, т е свободу, данную теперь
всякому или почти всякому продавать и покупать, накоплять и дробить поземельную
собственность Коммунизм, думая достигнуть полного равенства и совершенной
неподвижности путем предварительного разрушения, должен неизбежно, путем борьбы
своей с капиталом и попеременных побед и поражений привести, с одной стороны,
действительно к значительно меньшей экономической неравномерности, к
сравнительно большему противу нынешнего экономическому уравнению, с другой же,
к
несравненно большему противу теперешнего неравенству юридическому, ибо вся
история XIX века, освещенная с этой стороны, и состояла именно в том, что по
мере возрастания равенства гражданского, юридического и политического
увеличивалось все больше и больше неравенство экономическое и чем больше
приучается бедный нашего времени сознавать свои гражданские права, тем громче
протестует он противу чисто фактического властительства капитала, никакими
преданиями, никаким мистическим началом не оправданного. Коммунизм в своих
буйных стремлениях к идеалу неподвижного равенства должен рядом различных
сочетаний с другими началами привести постепенно, с одной стороны, к меньшей
подвижности капитала и собственности, с другой - к новому юридическому
неравенству, к новым привилегиям, к стеснениям личной свободы и принудительным
корпоративным группам, законами резко очерченным, вероятно даже, к новым формам
личного рабства или закрепощения (хотя бы косвенного, иначе названного...