"Донна Леон. Смерть в "Ла Фениче" ("Комиссар Гвидо Брунетти" #1)" - читать интересную книгу автора

- Мне хотелось бы узнать от вас как можно больше о сегодняшнем вечере -
о том, что происходило в течение первых двух действий оперы. - Он сделал
паузу, Дарди снова кивнул, но и теперь ничего не сказал. - Вы сегодня
вечером разговаривали с маэстро?
- Я видел его мельком, - сказал Дарди и, повернувшись в винтовом кресле
обратно к зеркалу, принялся усердно удалять остатки грима. - Когда я входил,
он что-то обсуждал с одним из осветителей, - что-то насчет первого акта. Я
сказал ему "Buona sera"[11] и пошел к себе гримироваться. Как видите, - он
указал на свое отражение в зеркале, - это занимает много времени.
- А во сколько это было? - уточнил Брунетти.
- Около семи, по-моему. Ну, может, чуточку позже, в четверть восьмого,
но уж никак не позднее.
- И после этого вы его видели?
- Тут или за кулисами?
- И там, и там.
- Я видел его после этого единственный раз - со сцены, когда он стоял
за пультом.
- А с кем был маэстро, когда вы его видели?
- Я же вам сказал - с одним из наших осветителей.
- Да, я это помню. А еще с кем-нибудь?
- С Франко Санторе. В буфете. Они обменялись парой слов, но я как раз
уходил.
Брунетти знал и это имя, но все-таки спросил:
- А этот синьор Санторе - кто он?
Казалось, Дарди совершенно не удивило старательно разыгрываемое
комиссаром невежество: в конце концов, полицейский вовсе не обязан знать имя
одного из знаменитейших в Италии театральных режиссеров.
- Режиссер, - объяснил он и покончив с вытиранием, швырнул полотенце на
столик. - Постановщик спектакля. - Он потянулся за шелковым галстуком,
лежавшим с правого края столика, аккуратно продел его под воротничок рубашки
и тщательно завязал. - Что-нибудь еще? - поинтересовался он равнодушным
голосом.
- Нет, думаю, этого достаточно. Спасибо за помощь. Если нам понадобится
снова побеседовать с вами, синьор Дарди, где вас найти?
- В "Гритти". - Певец с некоторым недоумением глянул на Брунетти, будто
хотел спросить: неужели в Венеции есть какой-нибудь другой отель? - но
как-то побоялся.
Брунетти, поблагодарив, вышел в коридор.
- Что, теперь к тенору? - предложил он Фоллину, заглянув в программку,
по-прежнему зажатую в руке.
Кивнув, тот провел его по коридору к двери напротив.
Брунетти постучал, выдержал паузу, но ответа не услышал. Постучал
снова - изнутри донесся какой-то шорох. Истолковав его как приглашение
войти, он увидел в кресле маленького худенького мужчину, полностью
одетого, - даже пальто было перекинуто через подлокотник, - сидящего с тем
видом, который в классах актерского мастерства именуют "миной оскорбленной
невинности".
- Ах, синьор Экевесте! - воскликнул Брунетти, подбегая к нему и
протягивая вперед руку, чтобы избавить знаменитость от необходимости
вставать с кресла. - Это огромная честь для меня - встретиться с вами! - что