"Донна Леон. Смерть в чужой стране" - читать интересную книгу автора

Донна Леон

Смерть в чужой стране


Оглянитесь вокруг себя, о государь, и посмотрите, какие ужасные
разрушения причинило вашему королевству это жестокое чудовище. Взгляните
на улицы, залитые кровью. На каждом шагу вы увидите стонущего человека,
чей дух покидает тело, распухшее от страшного яда.

"Идоменей"



Глава 1


По темной воде канала лицом вниз плыло тело. Убывающие воды отлива,
осторожно покачивая, несли его к устью канала, впадавшего в открытую
широкую лагуну.
Несколько раз тело ударилось головой о покрытые мхом ступени набережной
у базилики Санти-Джованни-э-Паоло, застряло там на мгновение, а потом
легко заскользило дальше - изогнувшись изящной балетной дугой, оно
высвободилось из плена и снова пустилось в плавание по направлению к
открытой воде и свободе.
Неподалеку церковные колокола прозвонили четыре часа утра, и течение в
канале замедлилось, словно следуя повелению колокольного звона.
С каждой минутой ток воды замедлялся все больше, пока не настало
мгновение совершенной неподвижности на границе между приливом и отливом,
время, когда вода застывает в ожидании нового течения, которому предстоит
выполнять дневную работу. Застигнутое этим мгновением, безжизненное тело,
неприметное и одетое в темное, качнулось на поверхности воды. Воцарилось
безмолвие. Его нарушили два человека, которые шли, переговариваясь на
ходу, - голоса их звучали мягко, и речь была полна легких шипящих звуков,
присущих венецианскому диалекту. Один толкал нагруженную газетами тележку
на маленьких колесиках - он вез их к своему газетному киоску, чтобы начать
новый рабочий день; другой шел на работу в больницу, фасад которой выходил
на просторную кампо.[1] Вдали по лагуне неторопливо проплыла маленькая
лодка. Мелкие волны, поднятые ею, прошли рябью по каналу и начали играть с
телом, снося его назад, к стенке набережной.
Когда колокола пробили пять, какая-то женщина в одном из тех домов, что
выходят на канал и обращены к кампо, распахнула темно-зеленые ставни своей
кухни и тут же повернулась к плите, чтобы убавить газ под кофейником. Еще
не окончательно проснувшись, она положила сахару в маленькую чашку,
выключила газ привычным поворотом кисти и налила себе густого кофе. С
чашкой в руках, женщина вернулась к открытому окну и, как она делала уже
не один десяток лет каждое утро, посмотрела на огромную конную статую
Коллеони, некогда самого грозного из всех венецианских военных вождей,
теперь ставшего ее ближайшим соседом. Для Бьянки Пьянаро то были самые
спокойные минуты дня, а Коллеони, много столетий назад застывший в вечном